– А у твоего кавалера что – кишка тонка?
– Тонка, Синтия, тонка, нет у него таких денег. Да и потом, лучше быть хорошей гадалкой, чем плохой певицей.
– Не все так думают. – вздохнула наша администраторша. – Да что там далеко ходить, я сама вот, в свои тридцать с хвостиком, пошла бы на сцену не задумываясь. Полька, давай Машиного хахаля ко мне приворожим, а?
Я вздрогнула. Маленькой, достаточно полной Синтии, на мой взгляд, было далеко за сорок. Впрочем, выглядела она для своего возраста довольно мило, такая румяная и уютная тетенька, но вот для сцены… Особенно по сравнению с сероглазой Машей… Правда, пышный белокурый парик «под Аллегрову» у нее был хорош, но не сильно монтировался с небольшой головой и пухлыми щеками. Я невольно представила, как запыхавшая Синтия, держась одной рукой за серце, а другой поправляя съезжающие на бок кудри, карабкается на сцену, почему-то под пародию «ОСП-студии»:
Она была актрисою, но совершенно лысою
Ей ни один парик не налезал.
Какая тут Каренина, играла только Ленина…
Я невольно потрясла головой, пытаясь отогнать наваждение. А в самом деле, может, предложить Маше взять Синтию в подтанцовку, для комического эффекта? А что, кто сказал, что в подтанцовке должны быть лишь смазливые мальчики и девочки? Нет, надо срочно перевести разговор на другую тему, а то разная фигня в голову лезет.
– Синтия, ты что, веришь в любовные привороты?
– Да шучу я, Полька, что-то у тебя юмор в последнее время периодически отрубает…
– Наверное, я Маше обзавидовалась. – предположила я. – Была бы я фарфоровой красоткой, наверное, не отказалась бы от сцены. Ладно, пошла-ка я к себе в кабинет.
Вечером ко мне заглянул продюсер Петр Гринько. Он сообщил, что все объявления вышли, на завтра в полдень назначена пресс-конференция, на которой я буду сидеть рядом с Машей и отвечать на вопросы журналистов.
– Вот, подготовьтесь. – с надменным видом он протянул мне несколько листов компьютерной распечатки. – Завтра, в 11.30, за вами сюда заедет моя машина, вас отвезут на место, а после пресс-конференции отвезут обратно.
– Я поняла. Но мы так и не решили вопрос моего гонорара?
Гринько вздрогнул, как будто я его укусила.
– Какого гонорара?
– Мы вроде бы договаривались, что мое честное имя вы используете не за «спасибо»?
– Но это реклама и для вас!