Он газанул
изо всех сил. Пикап нырнул, разгоняясь до максимума и сверх
него.
Слишком
большой вес.
Оглянувшись, я пнул со всей силы станок пулемёта,
буквально сметая его. Болты и сварные швы, удерживающие агрегат,
разлетелись, как высохшая древесина. Часть кузова вывернуло наружу,
открывая мне вид на работающую трансмиссию.
Самолёт
гудел всё громче, но и мы почти приблизились к нему. Впереди уже
мелькал конец взлётной полосы. Нос воздушного судна медленно и
грузно начал отрываться от асфальта.
Нет! Я
не потеряю и её тоже!
Дёрнув
рукой, я заорал:
—К ШАССИ!!
Водитель
судорожно крутанул рулём, и мы почти врезались в массивное колесо.
Больше не думая, я бросил себя в воздух, вытягиваясь и…
С криком
рубанул правую опору. Лазарь влёгкую прошёл сквозь крепчайший
металл стойки. Огромные колёса с искрами и грохотом унесло назад.
Махина самолёта завалилась на бок, как раненая птица. Застонал
металл.
Я успел
материализовать под собой огромный ростовой щит, а через секунду
асфальт ударил по телу, посылая вибрацию и вспышки боли в каждый
его уголок. Позвоночник затрещал, но выдержал.
Бастион
зацепился за неровность, и меня резко закувыркало. Земля и небо
поменялись местами. Белоснежная вспышка заклинания сработала и тут
же пропала. Незащищённые руки, несмотря на все укрепления тела,
посекло до самых костей. Мучительно хрустнул локоть. Левую голень
стесало, обнажая мышцы.
Рыча от
боли, я летел по асфальту, оставляя за собой лужи крови и куски
плоти. Однако всё это было не важно, потому что глаза неотрывно
следили за многотонной тушей самолёта. Он до сих пор скользил по
взлётной полосе, разбрызгивая за собой целый веер искр.
Из-за
потери одного шасси, стальная птица грузно рухнула на правый бок.
Не выдержало и переднее шасси, распоров кусок днища. Всю эту махину
тащило по камням, а я молился лишь об одном.
Чтобы не
пробило бензобаки в крыльях.
Изначально
мой план предполагал уничтожение именно переднего шасси. Это
минимизировало шансы, что пострадают топливные ёмкости. Однако
самолёт оторвал нос раньше. Выхода не оставалось. Надо было
рискнуть.
Попытавшись
подняться, я осел наземь. Даже моё усиленное тело имело предел.
После всех полученных повреждений оно начало отказывать. Пришлось
замереть и, прижав руки к груди, торопливо прошептать слова