Так в природе еще не бывало:
белый саван разползся в семь дней…
Неужели все сказки сначала,
брага жизни от свежих корней?
Есть какая-то тайная сила
в этой ранней тревожной весне?
Слышал – ведьма в лесу голосила
о своей ли беде, обо мне,
в почке глупой ворочалась завязь,
лист слепой набирал желтизну…
С миром смутным навеки прощаясь,
не тянуло к заветному сну
понятых – сквозь ожившие души
по тропинкам привставших стволов,
я шептался, глаза не сомкнувши,
с дальним Богом, но выдохи слов
восходили истаявшим паром
в глубь, где вымерзла голубизна…
Знать, весна распоясалась даром?
Что поделать, на то и весна,
не помощница в посках смысла,
и куда беззаботной понять —
вот последняя оттепель скисла,
диктатура скрежещет опять,
перебьет молодые побеги,
что пробились сквозь зимний кордон,
искупаются зяблики в снеге,
чтоб заткнуться до лучших времен,
затаятся, считая потери —
не попасть бы на этот впросак.
А такой был соблазн, что поверил,
рассиропился, старый дурак…
Ах, весна! ну, какие подставы
растревожат российскую тишь.
Видно, ведьмы орут для забавы,
и напрасно глаза проглядишь.