Глаза проститутки полезли на лоб. Усилием воли она вернула их в исходное положение и, вздохнув, проговорила:
– Не густо, не Ротшильд… Зато в койке прыгаешь, как Бельмондо. Только поэтому и согласна я!
Так началась вторая молодость Ицика. Любимая супруга не утруждала себя работой ни на стороне, ни дОма. Деньги мужа тратила на тряпки и развлечения. Зато ночью (и в любое другое время суток) она с лихвой компенсировала все доставляемые неприятности. К сожалению, Роза не могла иметь детей – сказались последствия бурной молодости. Первый год общению супругов мешал языковой барьер, но затем он был преодолён. Роза, правда, не преуспела в иврите, зато Ицик свободно заговорил по-русски (хоть и в одесском варианте).
Однажды при покупке чего-то супермодного аппетиты жены превысили финансовые возможности мужа. Роза сперва поскандалила, затем впала в непривычное для неё состояние задумчивости.
…Через несколько дней она явилась домой в возбуждённом состоянии и с порога заявила:
– Ша, Изя! Кончай свой базар!
– Розочка, козочка, какой базар?! – испугался Ицик. – Я был нем, как кефаль из костиной шаланды!
– Я буквАльно про «базар! Сворачивай свою торговлю. Учёным будешь!
– О, мама рОдная! Совсем с катушек съехала! Какой учёный?! Думаешь, раз «Ицхак», значит, «Ньютон»?
– Цыц, малявка! Слушай сюда! Тут недавно из «Совка» один шибзик прибыл. Доктор наук, профессор, член-кор…
– Шо за «кор»?! – опешил Ицик.
– Не один ли чёрт?! В общем, основал он научную фирму. Шо-то там открывают и изобретают… Ну, ему тут быстро крылышки-то пообломали. С чужаком никто связываться не хочет. Мечтает, несчастный, всё бросить к чёртовой матери и в Штаты податься. Думаю, он тебе свою фирму почти задарма уступит.
– Но я же в науках … «ни ухо, ни рыло»!
Конец ознакомительного фрагмента.