Глава третья
– Паника у соседей – Заговор обречённых – На складе возвращённой продукции – Пробуксовки второго этапа —
Уже наутро Куян был в профтехучилище, где работал мастером его внук Вадька.
– Чья? – сунул он ему под нос прищепку.
– Похоже, такие я привозил мамке с армии, из ГДР.
– Я так и знал, распред-твою…
– Опять, знаток, ведёшь какое-то следствие? – хохотнул внук.
– Цыц? На этот раз батяню твоего могут очень даже крепенько пестиком в ступке пригладить.
– Ну и поделом, раз такой проворный, а то всё чего-то мостится лыка с камня надрать. Зайди-ка, дедуль, для интересу в мою группу, какой там митинг кипит, забодала вконец пацанва, может, при тебе хоть чуток утихомирятся, ты ведь человек заметный – член корреспондентского взвода.
Но в группе с их появлением пересуды вчерашнего ничуть не утихли.
– …Вадим Александрович, вот батя ногу сломал в гараже из-за какой-то вшивой пары рельс, что подобрал на свалке, кто теперь убытки возмещать нам будет, кормить это время?
– Ладно ещё небо в клеточку не смотрит, – хмыкнул кто-то, – на сва-аалке, выдрал поди живьём где-то на перегоне, пустил эшелон под откос…
– Ну ты, Дурфесор! Тебя, козлина, спрашивают, а? Так чего сплясываешь?
– Конечно, легко ещё отделался…
– И ты тварь?! – стал затравленно озираться паренёк, – так чего, может по соплям нащёлкать?
– Ой, как жю-ютько!
– Ну пошли, пидр, выйдем!
– А ну-ка, петухи, сядьте, уймитесь! – прикрикнул Вадим.
– А у нас соседа в погребе вообще замуровало, еле отрыли.
– Кой-каких бугров, говорят, вчера так подчистило, не приведи боже, хоть с протянутой рукой шагай по миру.
– А слышали, Подгорбунского-то, чекиста нашего со «спемедмойки», еле ведь вчера откачали из обморочи, уж очень мужик расстроился, что скопленное изъято. И ведь все знали, как копил, что шустрил офицер по карманам у клиентиков, ну совсем неумеренно, а кто пожалится, куда?
– У нас в посёлке дядя Миша Дрысторный грыжу два раза резал, от перегрузок, он на стройке всю жизнь пашет, так вот на обед и с работы он хилял завсегда с портфельчиком, а там, самое малое, кирпича по четыре. Жил он когда-то в саманной избёнке… впрочем, сейчас он снова в ней.
– Одному дяхону с нашего квартала, кликуха у него Мека, счётик за ток объявили, так досе бедолажка не проикается…
Куян поспешил на работу. Там уже нервничал редактор, Лепетунько Леон Галимович, учёный агроном, стандартно отформованный в партшколе в редактора, на памяти Куяна уже шестой такой «вэпушкник». Порядковое совпадение к слову, пришлось в точку – шестёрка из шестёрок. Нынешняя нервозность Лепетунько объяснялась звонком из горкома, откуда выговорили за очередную опечатку – вместо «надёжный страж социализма» опубликовали «страх». И надо же, заламывал руки Леон Галимович, и ведь именно в этом контексте, да с таким зловещим намёком, как наговор какой. А недавно выпала буква «б» из «обсуждение доклада предисполкома», получилось «осуждение». В зарисовке же о члене бюро проскочило вместо «неизменная улыбка» – «низменная»… Бывали, бывали конечно и до этого ошибки, но чтобы со столь явной аполитичностью? Расстроен был Лепетунько едва не до слёз.