Депортация в ад, или Голоса из преисподней - страница 15

Шрифт
Интервал


Когда наши войска вошли в Киев, они освободили вначале Сидоры, где братья жили до декабря 1943 года. Советский танк в упор расстрелял пушку с расчётом. Сержанту оторвало обе ноги, и дети затащили его в погреб. Но позже его пришлось сдать властям. Когда раненого забирали, он подарил Мише нержавеющую ложку на память. Миша хранил её всю войну и много послевоенных лет. Несколько лет назад из Канады в гости к Михаилу Сидько в Израиль приехала внучка и выпросила у него ложку, подаренную немецким солдатом.

После освобождения Киева дети вернулись в родной дом. Под домом был подвал, в который сливались канализационные стоки. Ребята изготовили из шкафа подобие плота, и на нём перевозили в соседний сухой подвал до прихода советских войск людей, скрывающихся от фашистов. Но опять здесь появилась дворничиха Лушка. И ребята уговорили её сесть на плот и добраться до спрятавшихся в подвале людей. А там они перевернули его, и Лушка утонула в канализационных стоках. Дети помогли ей выбраться из подвала. Но она заболела, и через неделю умерла. Так бесславно закончилась жизнь «почётной» осведомительницы. Судьба фашистского прихвостня Кузьмы Ивановича неизвестна. После отступления нацистов он ушёл с ними. А его – Вася и Володя, служили всю войну в советской армии и вернулись в офицерских званиях, с орденами и медалями. После войны Володя работал в Академии наук термистом (закаливание и термическая обработка металлов), а Вася – на железной дороге.

Из эвакуации вернулась домой соседка семьи Сидько, Вера Ивановна Грицкевич с дочерью Изольдой 13-ти лет. До войны Вера Ивановна дружила с матерью Миши, а Изольда с Гришей. Ребята на радостях подарили им свою «буржуйку», а она поселила Мишу в своей квартире. Гриша же остался жить в довоенной квартире родителей. В 1944 году был восстановлен завод, на котором работал Мишин отец. После демобилизации из армии, в 53-х летнем возрасте, отец сошёлся с Верой Ивановной, которую знал ещё до войны. Её муж погиб на фронте, и теперь семейные отношения пришлось им выстраивать заново, с нуля. Они не расписывались, поскольку Вера Ивановна получала от военкомата пособие на погибшего мужа и не хотела его терять. Но мачеха невзлюбила пасынка. Достаточно сказать, что когда он заболел корью, то спал под столом, на циновке. В присутствии врача Вера Ивановна положила его на диван, а после её ухода опять послала под стол. Отец был в курсе взаимоотношений сына с женой, но закрывал на это глаза. После войны была произведена очистка залитого фекалиями подвала, в котором расположился цех по изготовлению деревянных фотоаппаратов с рамками. И Пётр Андреевич устроился туда на работу. На деревообрабатывающем станке у него были отрезаны три пальца, и отец попал в больницу. И мачеха стала настаивать, чтобы Миша обратился в милицию с просьбой устроить его, как беспризорника, в детский дом. В детприёмнике, расположенном на территории старого ботанического сада, за колючей проволокой в центре города, Миша чувствовал себя хуже, чем в концентрационном лагере. Через неделю он разделся догола, чтобы не задеть одеждой колючую проволоку, пролез под ней, сбежал домой и стал жить вместе с Гришей. Михаил Петрович вспоминает такой случай: однажды в конце1943 года Гриша украл курицу и по дороге домой и съел её, сырую и замёрзшую. Домой Мише он принёс только две куриные ножки. В том же году Гриша пошёл в село менять вещи на продукты. Полицаи сняли его с товарного вагона, и повели в жандармерию, находившуюся на киевском вокзале. У него были отморожены и налиты водой уши. Жандармы надавал ему по ушам, посмеялись и отпустили. Осенью 1944 года братья украли на базарчике, находившемся возле их дома, фунт сыра. И Гриша сказал брату, что пойдёт в село Святошино, чтобы нарыть картошки. Он хотел сварить эту картошку и смешать её с сыром – этакий деликатес. Но когда тот вернулся домой с картошкой, Миша не оставил брату от сыра почти что ничего. От страха перед расправой он поначалу даже сбежал из дома, но всё же ему пришлось вернуться с повинной. И Гриша примерно наказал брата за этот проступок и предупредил его, чтобы в дальнейшем подобного не повторилось. В 1944 году пошёл в первый класс, хотя ему исполнилось уже 8 лет. В 1945 году ребята, живущие на Жилянской, 48, обворовали продуктовый склад ФЗУ, фабрично-заводского училища. Оно размещалось на Жилянской, 43, при швейной фабрике имени Горького. Украли мешок колбасы и два мешка хлеба.