Через год меня перевели в город. Я расстался со Степановской школой и людьми, которые стали мне близкими. Позже мы еще какое-то время встречались друг с другом, добром поминали наше прошлое, обсуждали текущие дела.
Проходили годы, десятилетия.
Были другие школы, техникум, профтехучилище…
Но воспоминания о том деревенском директорском опыте, как воспоминания о первой любви, согревали меня.
И вот однажды, несколько лет назад, я услышал по радио, что Степановский леспромхоз ликвидировали. Все дома, контору, мехдвор, клуб, столовую сожгли. Школу тоже. Люди разъехались кто куда. Поселок перестал существовать.
Лишь две одичавших собаки бродили по пепелищу.
От прежней жизни ничего не осталось.
Ни-че-го!!
Только память.
В памяти остались мои первые шаги в административной деятельности, которой предшествовали почти два года учительской работы в соседнем лесном поселке Наратай. Мне везло с коллегами: в Наратае работали настоящие профессионалы, у которых было чему поучиться. В Степановской школе, помимо высокого профессионализма, уникальной особенностью педагогов было их безоговорочное доверие ко мне как к директору.
Надо заметить, что на свое первое директорство я согласился не сразу. Долго упирался. Не хотел. Мне нравилась простая учительская работа. Я привык к ежедневной каторжной нагрузке, главным вознаграждением за которую было уважение ко мне и послушание обожаемых мною детей. Я не представлял себе, как смогу с ними расстаться. Меня уговаривали. Поскольку я был комсомольцем, потащили в горком комсомола. Долго убеждали. Наконец, по красной ковровой дорожке привели «наверх», в горком партии. И я сдался …
Окунувшись в первое директорство, вопреки ожиданиям, я обнаружил, что в нем есть какая-то притягательность. Не понимая, в чем дело, предположил, что интересен и увлекателен сам по себе процесс управления, когда два десятка коллег, старше по возрасту и намного опытнее меня, безропотно и – что совсем удивительно – с видимым удовольствием выполняли то, что нами вместе было придумано и одобрено мною. Если у меня, самонадеянно воображал я, человека с явно некомандирскими склонностями, что-то стало получаться в Нижнем, то должно получиться и в другом месте. Такие у меня появились самоуверенные, если не сказать фантастические, допущения. Конечно же, я ошибался: позднее на практике не раз оказывалось, что это совсем не так. В каждом новом коллективе я как руководитель сталкивался с массой таких особенностей, которые напрочь вышибали из моей головы командирский снобизм.