С
эмоциями Хал справился и от меня отвернулся.
—
Вы двое, — бросил он подоспевшим парням, — затяните ей рану. Только быстрее, у
нас мало времени. И… вы знаете, куда идти. А ты, — обратился он к окаменевшему
от ужаса стрелку, — убирайся отсюда, пока я не передумал.
Повторять
дважды не пришлось – парень ретировался с нечеловеческой скоростью. И
окаменелость прошла, надо же.
—
Надеюсь, это был не Гуллан, — распереживалась я, — ты же обещал вечеринку с ним
во главе, так красочно расписал… Жду не дождусь. Дырявая нога – так, ерунда,
пусть такая мелочь не смущает Гуллана.
Актер
застыл, стоя ко мне спиной. Чуть повернул голову и спросил:
—
Это ты так проверяешь границы дозволенного?
—
А зачем их проверять? И так все ясно: как дураком ты был, альтьер Актер, так
дураком и помрешь. Умный давно бы выстрелил мне в голову. После всего, что
между нами было, и чтобы избежать всего, что еще случится.
Жестом
Хал подозвал одного из парней ближе:
—
Закончите с повязкой, свяжите ей руки. И ноги.
—
И рот, — подсказала я.
—
Раз альтьера просит, сделайте и это, — согласился Хал и покинул коридор.
Как
только Хал ушел, силы меня оставили. Я не сопротивлялась, когда мне
перевязывали ногу, руки даже хотела подать сама, но поднять не смогла. Похоже,
кровопотеря от ранения серьезная. Брюки так хлюпали… даже мне, привычной к виду
крови, поплохело от этого противного звука.
А
нога до сих пор и не заболела толком. Только где-то глубоко внутри все
нестерпимо ныло от нехорошего предчувствия. У Актера было сколько угодно времени
на проживание ненависти и обиды. Одно дело – когда он не сдержался и едва не
придушил меня в подвале Храма, осознав, что я заманила его в ловушку, совсем
другое – его выходка в театре. Сколь сильно она бы ни походила на вспышку
гнева, боюсь, таковой совсем не являлась.
Хал
отпустил Александра не из-за того, что я смотрела, он отпустил его, потому что
это требовалось в данный момент времени. Возможно, избавляться от короля еще
рано, или причина иная, более личная. Почему бы и нет? Сама я придерживалась
первого варианта, но и второй не исключала, учитывая некоторые моменты
прошлого, где Хал показывал себя натурой, очень даже подверженной театральным
страстям и любовным порывам. Даже удивительно, что жизнь в нем это не выжгла,
как, например, в мутно-сером Дарлане.