Лири, МакКенна, Мисима и прочие классики науки и литературы несправедливо, а зачастую и насильно, погружены в забвение. Они не подходят под идеологию современного мира, где коммерция определяет точку зрения гражданина. Выбор своей судьбы, конечно же, зависит от нас самих. И мы вольны делать со своей единственной жизнью то, что нам вздумается. Но социум понемногу сжимает рамки потенциальных возможностей. В дни, когда выбор ограничен, очень важно вспомнить о людях, которые нашли свою дорогу в вечность и навсегда останутся в памяти человеческой культуры. Призыв думать собственным мозгом всегда актуален. И этот призыв разительно отличается от призыва к преступлениям, нарушению закона и беспорядкам. Они не имеют ничего общего.
Евлампиев Денис
Алистер Кроули: Гимн Пану
Я питаю отвращение к законам. Они представляются мне простою чередой препятствий, мешающих поступать разумно.[1]
Вечный, как смерть, грязный Нил и его непоколебимые берега уже разворачивают перед нами свою удушающую и дикую хмарь тёмных и томных испарений. Буквы и строки книги, что находится в наших руках, зыбки и, между тем, живут и сильны, как вечное Древо Познания, древо, чьи корни уходят в великую каббалу и распадаются гроздья созвездий-сфирот, которые, побрякивая в усталом и душном безвоздушном пространстве, уже собирают из себя бутоны домов, в коих вполне комфортно располагаемся все мы с вами, постоянно двигаясь вперёд и вверх, либо спадая, буксуя и выстраивая свой шатёр в одном из этих мрачных, в сущности своей, домишек. И когда шатёр поставлен, костёр зажжён и лижет своими языками саму чёрную сущность неба, Боги нисходят к нам. Звёзды тают в их руках, причудливые созвездия изгибаются в каком-то невообразимом танце и оплавляются от света силы их: у Весов уже подплавлена одна чаша, Стрелец становится чёртом, преображаясь и трансформируясь в панообразное создание, копытцами высекающее золотые монеты, которые гроздьями падают с неба к нашим ногам. И в этом всём безумии хрустальный шар сфирот уже хрустит и надрывается изнутри, раскалываясь своей незримой и неощутимой твердью. И в потоке этом галгалимы предстают то ли разрушенными расколотыми структурами, то ли всё теми же сфиротами, то ли ангелами иудейскими. Книгу свою пишет великий Авраам, почти умертвивший сына своего во славу Господа. И вот среди чудищ антропоморфных и их божественных небесных отражений уже кристаллизуется этот великий труд – Книга Творения. Или Сефер Йецира, как вам удобнее, посвящённые мои. Пасти драконов жадно клацают рядом с ней, но Великий Путь уже указывает дорогу туда, где за чредой испытаний и благостей простираются некие величественные небеса и сады, которые не сулят путникам и гостям своим уже ничего хорошего в повседневном смысле, но открывают пространства, в которых рост всегда сопрягается с усилиями для этого роста. И какова сила бабочки, которая разрушает свой кокон и выходит на свет, обжигаясь окисляющим нутро кислородом? Какова сила человеческая и что скрывается за тысячами тайных доктрин и знаков? Мистика – это неправильное понятие. Правильное понятие – саморазвивающаяся душа, претерпевающая опыт человеческий и отсекающая от себя клочья грязи, постоянно липнущие к ней. В этом болоте легко задохнуться. И, если постоянно думать лишь о мистике, ты пойдёшь на корм огромным болотным червям, обитающим в этом омуте, ужасным демонам, которые, как в предании о великом йогине Миларепе, уже материализуются не откуда-либо, а из твоего собственного нутра, заставляя всё гуще утопать в практиках. Любой эгрегор – в том числе мистической природы – держится на скелете из костей. И он пожрёт твою плоть, если ты оступишься или забредёшь слишком глубоко в эту гулкую бездну между раем и адом, выхода из которой не предвидится ни в одну, ни в другую сторону. Но пятнадцатый аркан непоколебим. И он уже втыкает рога свои в небо, глядя, как под ним в зачаточной стадии, свернувшись в позы изломанных эмбрионов, уже бьются самые великие души – души магов и мистиков, многим из которых свойственно мумифицироваться прямо в этих мутных водах своих учений, в этом отцовском лоне. И Дьяволу не нужен ширпотреб. Ему нужны сильные души. Он уже некогда потерял одну. И своим козлиным свистоклёкотом оглушил всю нашу планету. Достойный ученик, шут, певец и насильник Пана. Великий мистик Востока и Запада.