Так было всегда. В девяноста девяти процентах случаев.
А вот в одном…
Лишь изредка у Светлых ведьм рождались мальчики. В такие моменты
говорилось, что кровь отца взяла верх над генами матери. А сильнее
ведьм с многолетними традициями были еще более многолетние.
Маги, которые обуздали черную сторону своей силы. Рыцари,
несущие ночь, и те, от кого у Светлых ведьм рождались Темные
ведьмаки – ведьмы в мужском обличье, в равной степени перенявшие
оба дара своих родителей.
Они были вреднее ведьм. Они были злопамятнее ведьм. Они были
хитрее ведьм.
И беспощаднее.
– Нам конец, – повторил Кот, перебираясь ко мне на плечи. –
Может, вернемся за супчиком?
– Да сейчас! – разозлилась я. – Ведьмы не отступают!
Я без труда догнала офицеров городской стражи. В дом семьи Ыдэйк
мы врывались уже вместе, но мужчин я пропустила вперед, потому что
старенькая дверь, что находилась рядом с входом в кондитерскую,
оказалась заперта.
Ну не мне же ее ломать? У меня платье новое, а у них форма
казенная – не жалко.
Представшая нашим глазам картина не оставляла сомнений в том,
что поступивший вызов не был ложным. Рядом со светло-зеленой
дверью, прямо в прихожей на полу сидел грустный мужчина лет
шестидесяти на вид. Он опирался подбородком на свою ладонь.
Сгорбленная спина, потухшие глаза. Все это вкупе с воткнутыми в
дверь ножами указывало на то, что конфликт был, но, судя по всему,
завершился без участия второго собеседника, который от греха
подальше очень разумно решил спрятаться.
– Господин Ыдэйк, – обратился к мужчине один из трех офицеров,
чье лицо покрывали задорные веснушки. Не слишком длинные золотые
волосы были убраны в короткий хвост, отчего легко можно было
разглядеть светло-карие глаза и округлые черты лица. – Ну как же вы
так? От вас я такого точно не ожидал.
– Я тоже не ожидал, – тяжело вздохнул владелец кондитерской,
продолжая сидеть. – Забирайте, чего уж там.
– Госпожа Ыдэйк, выходите, – окликнул хозяйку дома блондин.
Светло-зеленая дверь осторожно приоткрылась, а наружу выглянула
моложавая женщина, которой навскидку я могла бы дать не больше
сорока. Ее платье, как и одежда мужа, было пошито из добротной
ткани. У обоих присутствовали белые накрахмаленные фартуки.
– Заявление писать будете? – грозно осведомились за моей спиной,
отчего у нас с фамильяром шерсть дыбом встала. Ведьмак собственной
персоной.