- А это… в ней не жарко.
Возможно, это и было бы правдой,
но рубаха Бохрада была мокрой от пота, точно он недавно пробежал марш бросок,
так что его ответ вызвал у Илаис откровенное недоверие, которое не замедлило
отразиться в синих глазах.
- По тебе не скажешь, -
вымолвила она, чувствуя, что шеф не хочет углубляться в детали.
- Мы тут по углям ходили, я перенервничал,
- после некоторой паузы, решил признаться шеф. – А на кладбище действительно
моя могила.
- Я еще надеялась, что мне
померещилось.
- Мы ловили преступника, который
хотел меня убить, но все обошлось.
- Убить? А я ничего не знаю? Как
это понимать?
- Просто все произошло внезапно,
и нам нужна была строгая секретность.
Бохрад посвятил Илаис в
подробности состоявшегося дела, и попросил до окончания его отпуска не
раскрывать никому, что он на самом деле жив.
- А могила как же?
- Пусть себе будет. Меня ж
похоронили, значит, долго буду жить, - развеселился Бохрад. – Приду в офис, все
в обморок попадают.
Шарух поворошил угли и извлек
несколько готовых картофелин. Илаис пришлось по вкусу угощение.
- А Аманти где?
- Он нашей компании сторонится,
- ответил Шарух. – Будто изобретает что-то.
- Но вы могли бы мне сообщить, а
то как-то неправильно. Такие дела за моей спиной происходят, а я не в курсе.
- В следующий раз непременно
сообщим, - искренне заверил Бохрад.
Солнце припекало все сильнее. От
углей тоже шел жар, и потому сидеть рядом становилось все менее комфортно. Хотелось прохлады. Вскоре решено было
покинуть поляну, а Илаис и вовсе надумала уйти. Шарух взялся ее проводить.
Между тем в столовой уже был
накрыт обед на троих. Бохрад и Эрни заняли места за столом, с аппетитом
накинувшись на еду. Шарух ненадолго задержался. Когда он, наконец, появился, то
после фразы: «Приятного всем аппетита!» к еде приступать не спешил. Он долго ее
рассматривал, рылся, что-то искал… Потом вздохнув, отложил ложку в сторону и
очень пристально посмотрел на Бохрада.
- Что? – насторожился тот,
перестав жевать.
- Бохрад, давай договоримся. Я
терплю все твои выходки, но ты должен пообещать мне одну вещь: никогда и ничего
мне в еду не подкладывать, никаких насекомых и прочее!
- Да я и не подкладывал ничего…
- Нет, ты мне пообещай! – строго
потребовал Шарух.
- Хорошо, хорошо, обещаю. Там,
правда, ничего постороннего нет.