- Ну что же, ваша девочка вполне здорова, - с улыбкой сказала
врач, - Вот ваша справка.
Я нашел в себе силы взять справку и даже поблагодарить врача и
мы двинулись к выходу. Лиза потащила меня за руку к выходу так
сильно, что я чуть не упал и чуть не выронил из второй руки
документы. Я сразу крепко прижал к себе руку с документами , чтобы
точно не выронить их. Что-то подсказывало мне, что потом я не смогу
поднять их с пола. Не знаю зачем, но я бросил взор на эту мою руку
с документами, словно проверяя не потерял ли я ничего. В следующую
секунду я сделал шаг вперёд, поднимая голову и только в самый
последний момент я посмотрел перед собой.
Вот тут всё и случилось. Сработало всё сразу: Во-первых:
случился приступ - резкая головная боль, которую я совершенно не
ждал, от чего я немного потерял ориентацию, во-вторых: дверь
кабинета резко распахнулась и со словами: "Имею полное право", в
кабинет попыталась войти та многодетная мать, которую я подрезал на
входе в кабинет.
Что испытывает человек, которому в лоб прилетает дверь? Честно
говоря, не знаю - у меня было как раз последствия приступа - полная
потеря ориентации и похоже потеря чувствительности, поскольку боли
от удара я вообще не почувствовал. Я, шагая вперёд, влетел лбом
прямо в торец открытой двери. Кажется, ещё я ударился коленом и
грудью в этот торец, но боли не было и поэтому я был не уверен в
этом. Единственное, что я почувствовал, как падаю вниз, нарочно
медленно, словно в замедленной съёмке.
- Папа! - закричала Лиза откуда-то сзади, но я уже упал на пол,
ещё находясь под действием приступа. А потом всё резко потемнело и я куда-то
провалился. Сознание угасло и наступила тьма. Сколько
времени она продолжалась - я не знал, но когда тьма рассеялась и я
снова оказался в дыму. Я снова попал в тот самый сон.
Ничего не поменялось: кругом был дым, нога продолжала болеть, а
из глаз лились слезы. Дышать было невозможно, как и всегда, но я
упрямо продолжал ползти вперёд. Под руками опять был ламинат. Опять
всё повторялось. Я же уже видел сон утром. И вот он повторился
спустя такое малое время. И в этот раз, как и утром, да и как
прежде, сон был слишком реален. Словно и не сон это был, а
реальность. Отчаянье вновь наполнило меня. Я продолжал ползти, хотя
понимал, что опять не доползу. Странно, но в этом сне уже были мои
эмоции, а не брата. Это было моё отчаянье от того, что сон всё
такой же, что опять меня ждёт бесконечное ползание по ламинату. Но
я боролся и продолжал ползти. Я полз и полз, но ламинат не
заканчивался. Сон тоже не заканчивался, а всё длился и длился. В
это раз он длился гораздо дольше, чем обычно. Я совершенно не думал
о том, чтоже там со мною в реале после удара лбом о дверь. Все мои
мысли и моё внимание были о дыме, о ламинате и капсуле виртуальной
реальности, что была там впереди и о сне. Я словно вмешался в этот
сон, добавив своих эмоций в него, словно я помогаю брату в этом сне
доползти туда, куда он так стремился.