- Где ты,
Пётр, таким вещам научился? Будь на моём месте кто другой, пропали
б его часики. Тебе бы в цирке работать, - восхитился я.
- Так я
раньше там и работал, - хмыкнул Михайлов. – Ассистентом у
фокусника. Только тот после революции в Турцию сбежал, ну а я
помыкался, повоевал, а потом в уголовный розыск пошёл работать.
Кстати, вот ваши котлы.
Он протянул
мне часы.
- Возвращаю
в целости и сохранности.
- Спасибо!
– Я надел часы на руку. – Ну что, пошли, товарищи?
- Пошли.
Заодно немного вам город покажем. Вам прежде доводилось у нас
бывать?
- К
сожалению, нет.
- Тогда вам
понравится. Ростов – город красивый.
Экскурсия
оказалась недолгой, очень скоро мы закончили её возле особняка,
выделенного под угрозыск.
- Иван
Никитич просил, чтобы вы к нему сразу зашли, - предупредил Левон. –
Хочет посмотреть на столичную знаменитость.
- Хорош
издеваться, Лёва, - нахмурился я. – Я сюда не гастролировать
приехал. Сказали, что вам нужно помочь, вот меня и
направили.
- Ну это
ты, Жора, сейчас Художникову и расскажешь. А про тебя и впрямь
говорили, много хорошего.
-
Врали.
Начальник
ростовского угро встретил меня неласково. На какой-то миг я
почувствовал себя не в своей тарелке.
- Не
понимаю, товарищ Быстров, зачем вас к нам направили, - заговорил он
сразу после того, как я появился у него в кабинете.
Было ему
немногим больше тридцати, выглядел он основательным, коренастым,
его длинные густые волосы были тщательно зачёсаны назад, а немного
близко поставленные глаза глядели на меня хмуро.
- В каком
смысле, товарищ Художников? Мне сказали, что у вас разгул
преступности, потребовалась подмога…
- С
преступностью у нас точно, беда. Сорок бандитских шаек в городе, и
это только те, о которых нам известно… Только ещё год назад их было
в два раза больше. Тех дожали, и этих дожмём, причём сами без
московских пинкертонов.
- Так мне
что – назад, в Москву, возвращаться? – не дожидаясь ответа, я
развернулся и собрался выйти за дверь, но Художников меня
остановил.
На этот раз
он говорил более уравновешенно и спокойно.
- Не
обижайтесь, товарищ Быстров. Просто инициатива исходила не от меня,
а от нашего начальника милиции товарища Зиновьева. Он со мной не
посоветовался, написал в Москву. Вижу, там среагировали, прислали
подкрепление.
- Я не
ребёнок, чтобы обижаться, товарищ Художников, - развернулся я. –
Готов делом послужить донской милиции и угрозыску.