Я попытался задать вопрос: «Что за
профессор Павлов и как вы здесь оказались»? Но изо рта вырвался
только какой-то хрип.
- Сейчас, сейчас! – засуетилась, как
и тогда Мария. Взяв с тумбочки около кровати заварочный чайник,
стала из носика поить какой-то горькой дрянью. Сделал пять-шесть
глотков, терпя сильную боль в левой лопатке, и устало откинулся на
подушку.
- Молодец! Всё! На поправку пошёл! –
Мария Петровна поставила чайник на место и села на табурет рядом с
кроватью. – А теперь кратко. Ты получил шарик шрапнели в левую
половину груди. Пуля остановилась рядом с сердцем, не пробив
лопатку. Великий князь Александр Михайлович жив. Дирижабль остался
целым. Японцев, захвативших батарею, всех уничтожили. Ты в
госпитале находишься уже девятнадцать дней. Шрапнель, пройдя через
бекешу, китель и нательную рубаху, занесла ткань глубоко в рану, и
у тебя началось загноение внутри, так как местные эскулапы не
рискнули доставать пулю, боясь задеть сердце.
Мария, увидев мои потуги задать
вопрос, прижала палец к моим губам.
- Молчи. Тебе нельзя пока говорить.
Как я уже сказала, местные врачи поставили на тебе крест. Хорошо,
что Павлов Евгений Васильевич здесь оказался. Да, это лейб-хирург,
заслуженный профессор Военно-медицинской академии, тайный советник
и прочее, прочее, прочее. А самое главное – хирург от Бога. Он тебя
с того света и вытащил, достав пулю и прочистив рану. И я с Пашей
немного помогли. Мы новую разработку пенициллина привезли. Выехали
сразу, как о твоём ранении узнали. Спасибо Марии Аркадьевне. Она
телеграмму прислала.
Я улыбнулся. Узнаю свою жену.
Наверное, всех знакомых на уши поставила.
- По информации всё. Сейчас
несколько ложек питательного бульона. Хватит на физрастворе сидеть.
А потом спать. Снотворное ты уже выпил.
Через несколько минут, во время
которых впервые после ранения осознанно проглотил что-то из пищи,
пусть и в виде бульона, почувствовал, что веки начали сами
закрываться, а сознание куда-то поплыло.
«Какой же раз я уже в этом мире
разминулся с костлявой»? – подумал я, с трудом удерживая
сознание.
И про этот мир я подумал, не
разделяя его на этот и тот свет. Так уж получилось, что матрица
сознания или душа гвардии подполковника спецназа ГРУ Аленина
Тимофея Васильевича, то есть моя, каким-то образом пятнадцать лет
назад перенеслась из две тысячи восемнадцатого года в одна тысяча
восемьсот восемьдесят восьмой год в тело четырнадцатилетнего
казачонка Тимохи Аленина из станицы Черняева Амурского казачьего
войска.