Раскол сохраняется и в XVIII веке. В 1744 году в Амстердаме автор «Спора о женской душе» заявляет, что «женщина, созданная исключительно для мужчины, после конца света перестанет существовать, ибо прекратит быть полезной для дела, ради коего была создана, из чего неизбежно следует, что душа ее не бессмертна». Руссо, выражая в данном случае мнение буржуазии, чуть менее резок, но утверждает, что женщина должна посвятить себя мужу и материнству. «Все воспитание женщин должно иметь отношение к мужчинам… Женщина создана на то, чтоб уступать мужчине и переносить даже обиду с его стороны», – утверждает он. Между тем демократический и индивидуалистский идеал XVIII века благоприятствует женщинам; большинство философов воспринимают их как людей, равных представителям сильного пола. Вольтер обличает их несправедливый удел. Дидро полагает, что их приниженное положение было во многом создано обществом. «Женщины, мне жаль вас!» – пишет он. По его мнению, «во всех обычаях жестокость гражданских законов соединилась против женщин с жестокостью природы. С ними обращались как с неразумными существами». Монтескье парадоксальным образом считает, что женщины должны быть подчинены мужчине в домашней жизни, но что у них есть все необходимое для политической деятельности. «Противно и разуму, и природе ставить женщин во главе дома… но нет ничего противоестественного в том, чтобы они управляли государством». Гельвеций показывает, что приниженность женщины – следствие ее нелепого воспитания; мнение это разделяет и Д’Аламбер. У одной женщины, г-жи де Сире, мы видим первые ростки экономического феминизма. Но только Мерсье в «Картинах Парижа» возмущается нищетой женщин-работниц и таким образом затрагивает основополагающую проблему женского труда. Кондорсе желает, чтобы женщины участвовали в политической жизни. Он считает их равными мужчинам и защищает от классических нападок: «Сказано было еще о женщинах, что им чуждо понятие справедливости, что они следуют скорее указаниям чувства, нежели совести… [Но] указанное различие создано не природой, а воспитанием и теми общественными условиями, в какие поставлены женщины». И в другом месте: «Чем ниже падало положение женщин благодаря законам, тем сильнее становилась опасность их влияния на мужчин… Оно было бы меньше, если бы женщины менее были заинтересованы в его сохранении, если бы оно перестало быть для них единственным средством защитить себя и избежать угнетения».