— Я подумала, что вам не помешает подкрепиться с дороги. Вот
бисквиты с сыром и ореховые рогалики, — сказала Анна, обращаясь к
гостье.
— Спасибо, — прошептала мистресс Тейтеер, дрожащими пальчиками
поднимая кофейную чашечку. — Вы очень добры. Я с утра за рулем, так
устала.
Люк запихнул в рот печеньку, быстро запил ее кофе и сочувственно
кивнул. Вопреки опасениям Ани, он и не думал выгонять ее из
кабинета с полным подносом. Напротив, он казался довольным.
— Итак, продолжим. Случившееся с мисти Арифой вряд ли связано с
вами… — услышала Аня его слова уже в дверях.
… Мистресс Тейтеер покинула дом через час. Она выглядела
приободренной. А Танроу, наоборот, словно пробежал марафон. Он
медленно въехал на кухню, где Анна мыла посуду.
— У вас случайно не осталось немного того чудесного кофе,
мистресс Триеер? — вяло спросил Люк. — Согласен на холодный. И
спасибо за атмосферу деловитости и… безбедности. Я отдам вам деньги
за бисквиты.
— Прекратите все оценивать по шкале натурального обмена и денег,
— бросила Анна.
— Вы первая начали.
— … и указывать мне на мои ошибки. Кофе я вам не дам. Бисквитов
– тоже. Нормальной еды они не заменят. Я приготовила печеночный
пудинг. Вам разогреть?
— Я никогда с вами не рассчитаюсь…
— Да хватит уже! Вы горды и самолюбивы… как кошка. Расскажите
мне, чем занимаетесь – и будем в расчете.
— Это не тайна. Я частный детектив, — спокойно ответил Танроу,
пожав плечами.
— Вы?! — удивилась Анна. — Но ведь вы…
— … инвалид? Да. Пуля убийцы – отца моей клиентки, которого я
вычислил и преследовал – пробила позвоночник. Восемь месяцев
реабилитации, на которую ушли все сбережения, а затем неожиданный
подарок от гнезда – этот дом. Госпожа Тейтеер была моей первой
клиенткой после ранения. Благодаря ее щедрому гонорару я смог
купить коляску и восстановить некоторые старые связи.
— Но как вы ведете дела? Разве частному детективу не нужно
следить за шаловливыми мужьями и неверными женами? Вести съемку.
Дежурить в машине у дома.
Люк поднял на Анну глаза. Под нижними веками залегли темные
круги, отчего острые скулы казались еще более выразительными.
— Я наблюдателен, внимателен к деталям, а еще… магически одарен.
Это не тот дар, которым я мог бы заслужить теплое местечко в
гнезде, но он позволяет сводить концы с концами. Когда мне что-то
рассказывают, сосредоточившись на деталях, я могу увидеть картину
произошедшего вот здесь, — Танроу прикоснулся пальцем ко лбу. — Это
не всегда срабатывает, и я беру не все дела. Есть люди-проводники,
а есть те, кого можно сравнить со сломанной антенной. Честно
говоря, шестьдесят процентов моей работы – моя интуиция, а дар –
оставшиеся сорок.