«Синяя птица» – самый обычный кораблик: реактор, маршевый
двигатель, технический блок и обитаемый отсек прикручены к толстой,
похожей на железную балку оси. Ось с местами крепления торчит из
носа на целые сорок метров, делая звездолёт похожим на головку
чеснока. К нему можно пристыковать хоть грузовые контейнеры, хоть
пассажирские модули, хоть крупногабаритный груз. Всего четыре места
крепления, сейчас пустующие. Из помещений: расположенный впереди
капитанский мостик, четыре каюты, совмещённая с камбузом, как
квартира-студия, кают-компания, санузел и кладовка, объединённая с
предшлюзовым закутком и узенькой лесенкой в технический подпол и
машинный отсек – так на атмосферных самолётах под основным салоном
расположен багажный уровень. Коридор, соединяющий всё, от мостика
до кают-компании, был сквозной и не очень длинный. В общем, не
космическая яхта, а скорее, катер.
Маневрирование заняло целый час, в течение которого капитан
нетерпеливо барабанил пальцами по столу, зло уставившись на почти
пустые, если не считать нескольких орбитальных тягачей и
патрульного катера, радары. Ещё два часа богинька
синхронизировалась через навигатора с фокусатором и раскачивала
пространство, отчего конец осевой балки дрожал, распадался туманом
и собирался снова, норовя избежать гиперпространства, как чёрт
ладана, вспыхивал разрядами ионов испаряющегося металла. А потом
был прыжок.
Закрывай – не закрывай глаза, а белая вспышка всё равно
настигнет. Говорят, что в этот момент можно увидеть рай, ад или
валгаллу, где обитают духи. Но правда в том, что никто из живых ещё
не поведал об увиденном, хотя баек много, но всё больше похожих на
рыбацкие истории. И демона якобы за хвост ухватили, и мёртвых
видели.
Вспышка перехода стёрла прежний мир и нарисовала новый. Всё тот
же бездонный чёрный космос, усыпанный мириадами звёзд, но вместо
оранжевого светила – тусклый красный карлик, и большая планета
земного типа, густо укутанная облаками, окрашенными светом родной
звезды во все оттенки охры. А там, внизу, на планете, бушевал
бесконечный шторм, и око шторма всегда смотрело на звезду, ибо
планета по вине гравитационного резонанса всегда обращена к
красному карлику только одним боком. Второй же замерзает под
толстой-претолстой ледяной шапкой.
– Птиц, покинь входящий сектор, – приказал Петрович, глянув на
приборы.