— Глория, Глория очнись, — кто-то
тряс меня за плечи. С трудом вынырнув из кошмара, я уставилась
безумными глазами на Тесея.
— Ты бросишь меня? — задала я тусклым
голосом вопрос.
— Что? Ты с ума сошла! — прорычал он,
— я тебя не брошу, но я не могу открыто выступить на твоей стороне,
мне просто не позволят. Потому что Лига так не действует, но мы
что-нибудь обязательно придумаем вместе ты и я.
— Для начала давай взглянем на твою
добычу, — предложил Тесей.
Я покорно направилась за мрачным
хозяином в обширную подземную часть особняка. Там мы остановились в
защищённом сильнейшими магическими полями рабочей зале. В котором
Тесей обычно проводил какие-то свои таинственные опыты, хранил
различные магические артефакты и амулеты и проводил самые секретные
встречи.
Развернув, укрывавшую статую ткань,
мы внимательно уставились на фигуру божка и огромный бутон лотоса,
между его скрещенных ног поддерживаемый опущенными руками. От
артефакта сразу же хлынул магический поток тепла и умиротворения,
лицо Тесея разгладилось, а на его губах обозначилась лёгкая
улыбка.
— Что ты сейчас чувствуешь? —
полюбопытствовала я.
— Не могу понять, — отозвался он, —
это похоже на ощущение счастья.
— Как будто кончаешь, — озорно
подколола его я.
Тесей улыбнулся, и вдруг лицо его
неуловимо изменилось, тело напряглось как у хищника, почуявшего
опасность, взгляд застыл, глядя сквозь меня в неизвестность. Через
секунду он уже мягко крался вокруг статуи, сканируя пространство,
ноздри носа трепетали, как будто он пытался уловить какой-то
запах.
— Здесь что-то не так! С этой
реликвией и со всей этой чёртовой историей, — проворчал он, —
Посмотри внимательно. Что ты видишь и насколько велика ценность
этой статуи?
Я задумалась, статуя золотая и
старинная. Даже если она полая, а золото считать только по весу, то
цена была огромной. Но стоимость фигуры божка была ничтожной по
сравнению с ценой бутона лотоса, сделанного из божественного
металла. Поэтому реально оценить стоимость артефакта я не могла.
Ясно было что за вырученные за него деньги, можно было купить как
минимум большой особняк с парком, в самой престижной части
столицы.
— Ну, скажем 10,0 миллионов золотых,
— предположила я.
— Видишь ли, в чём дело. По преданиям
реликвию рода бог оставил своему потомку, для которого эта сумма
представляла собой не такую уж большую ценность, чтобы сделать
реликвию святыней рода. Того, что мы видим мало для того, чтобы
этот артефакт считался божественным. Что в нём такого, чтобы бог
передал её своим потомкам как величайшую ценность? Конечно, он был
не из первых величин священного пантеона, мелкий бог благосостояния
и достатка. Но божественная вещь не может быть просто сверхдорогой
игрушкой.