Засовываю большой конверт в принтер,
жму на печать и разворачиваюсь к посетительнице с нейтральной
улыбкой. Сегодня она в полупрозрачной шёлковой блузке и
обтягивающей юбке до колена – белой, кожаной, поскрипывающей при
каждом движении.
– Хорошо, что ты зашла – у меня как
раз срочная отправка. А Сашка с шефом по работе уехал, будут после
обеда.
– А-а-а, – разочарованно протягивает
Алёна, – ясно. А у него рабочий телефон не отвечает, я вот хотела
спросить по программе, а девочки заняты. Ты же знаешь его
мобильный? Можешь сказать?
Рабочий телефон выключила я, после
пятого звонка, но не признаваться же. Что касается мобильного,
странно, что Сашка сам не выдал любопытствующей барышне номерок, но
раз нет – значит, были причины, перевешивающие и юбку, и блузку, и
то, что под ними.
– Извини, чужие номера без
разрешения хозяина я стараюсь никому не давать, – улыбаюсь чуть
шире. – А в чём дело, может, я подскажу?
Алёна косится на меня с сомнением и
переступает с ноги на ногу, отчего юбка снова отчётливо скрипит. Но
моя дружелюбная улыбка выглядит вполне искренней, и она всё же
начинает излагать. Проблема оказывается пустяковая, хотя с
непривычки новичку ничего не стоит запутаться во всех формах.
Попунктно объясняю процесс и даже лично записываю на листок
инструкцию.
– Ой, я, кажется, никогда это не
запомню! – сетует Алёна, вглядываясь в монитор. – Спасибо большое!
Я всех уже достала вопросами, даже думала, что Саша специально
телефон выключил, чтоб не приставала!
Она смеётся. Я тоже улыбаюсь и
напоминаю про мой конверт – если почта не уйдёт сегодня, кое-кто
точно пропустит турнир. Причём заявитель об этом прекрасно знает,
дозвониться до него мне удалось, хотя и с третьего раза, но
являться за документами лично целый генеральный директор ООО
«Чешуйка-холдинг» считает ниже своего достоинства, а подчинённые
ужасно заняты подготовкой. Тоже мне, большие шишки. Сам Кожемякин
не постеснялся на этот раз явиться лично – а потом ещё почти час с
шефом чаи гонял в кабинете, вспоминая былые подвиги.
Алёна прижимает конверт к груди
обеими руками, заверяет, что непременно всё отправит и снова
благодарит за помощь.
– Я-то думала, – произносит она
почти без паузы, – ты на меня дуться будешь. Ну, знаешь…
Я замираю, чувствуя, как Гошка под
столом запрыгивает ко мне на колени и возится там, грозя порвать
брюки когтищами.