Наверное, имело смысл спуститься
непосредственно к туману и повторить попытку ниже по склону, но
делать этого мне категорически не хотелось. Я встрепенулся,
поднялся с камня и вернулся к офицерам.
— Что-то не так.
Поручик насмешливо фыркнул, но на
смех меня поднимать всё же не стал и обратился к старшему
вахмистру:
— Командуй повышенную готовность.
Пограничник убежал в лес, вмиг
растворившись в тенях, и тогда прапорщик Аспид сказал:
— Егерей бы на разведку
отправить.
Командир разведвзвода кивнул.
— Отправлю.
Они ушли, а я обежал позиции взвода,
настропалил ефрейтора Бирюка и разогнал по окопам своё отделение,
присоединился к ним и сам, прихватив на всякий случай трофейный
ручной пулемёт. Туман медленно-медленно затапливал своей молочной
пеленой косогор, и от бойцов это обстоятельство конечно же не
укрылось.
— Господин вахмистр! — прошептал
Миша, облизнул губы и спросил: — Думаете, полезут?
— Полезут — услышим! — заверил его
приятель-скаут. — В тумане любой звук на пару вёрст слышен!
Увы, я в этом уверен не был. Для
операторов звуковой экран поставить не так уж и сложно, могут
совершенно бесшумно подойти. Вот подберётся к нам туман ещё
немного, и до последнего ничего не увидим и не услышим.
Меня передёрнуло, только не от
недобрых предчувствий, это разошлось рябью энергетических колебаний
некое воздействие, разошлось и никуда не делось, будто назойливым
гулом на заднем плане осталось. То ли наши операторы поставили
помехи, намереваясь затруднить нихонцам использование поисковых
техник, то ли сами пытались загодя уловить приближение врага.
Прежде чем я сумел разобраться в
хитросплетениях чужого воздействия, в сопровождении взводного из
темноты вынырнула пятёрка егерей.
— На восточном склоне кусты
разрослись, зайдите с той стороны, — сказал поручик. — И давайте
аккуратней там! Сейчас от сапёров кто-нибудь подойдёт, проход
покажет.
Бойцы начали проверять снаряжение и
подпрыгивать, проверяя, не брякнет ли что-нибудь, не зазвенит ли.
Подошёл давешний унтер сапёров, взялся показать безопасный
проход.
— Давайте уже! — проворчал он. — Чай
стынет!
— Ни пуха! — напутствовал я
Никиту.
— К чёрту! — отозвался тот, и пятёрка
егерей обогнула наш окопчик, споро зашагала в обход растянутой меж
кустов колючей проволоки.
Солнце давно село, луна не взошла, и
фигуры бойцов растворились во мраке подлеска в один миг. Один
только сапёр из темноты вынырнул, постоял, вздохнул и отправился
восвояси.