«А-а-а!» – всё же заявил мозг и Богатырёв тут же подскочил.
Бабка валялась поперёк подушки рядом на огромной кровати, на
которой могло с комфортом разместиться семеро. Но словно споря с
этим фактом, на ней поместилась «чёртова дюжина»!
Так у самой спинки валялся Борис Степанович, как будто бревно
закатилось, да так и не свалилось. Та самая спинка помешала. Его
живот использовала Лариса вместо подушки. Её голова размеренно
поднималась и опускалась в зависимости от дыхания отца. У неё на
ноге прикорнула Вика, свернувшись в позу эмбриона. Под ней частично
лежал Панас. А частично на нём также возлежала Анна, напрочь
отлежав ему руку. Так как по виду она была уже синяя. Галина
Ивановна устроилась с края. От падения её отделяли какие-то
сантиметры и рука Сашки. Массажист служил стабилизатором,
помогающим удерживать равновесие. Вероника устроилась в ногах
массажиста, вставшего на путь исправления и видимо решила вести его
до конца, так как щекой прислонилась к его паху, да так и уснула,
лёжа на животе. Ноги её валялись на Тамаре. Тогда как на самой
Тамаре отчасти с довольным видом отдыхал дед. Вишенкой на этом
кроватном торте всё была Полина, которая взобралась словно на
горку, да так и уснула последней, победив в «царя горы».
И только Оксана лежала на коврике рядом с кроватью, очевидно
проиграв этот неравный бой за пространство в ночи. А как всё было,
во сколько они пришли в гостиницу и как заселились, Богатырёв не
помнил абсолютно.
Все заворочались от его крика, оглянулись.
– Вы что творите? Я семь номеров на этаже на сутки сняла! –
возмутилась Лариса, стараясь больше кричать под потолок, чем на
людей, не желая обдавать всех утренним дыханьем дракона. – А вы
решили все в одном отоспаться?
– Воды, – взмолился Борис Степанович.
– Где мы? – спросила Оксана, поднимаясь с коврика и охая.
– Который сейчас час? – поинтересовалась Анна Коротких.
Эти вопросы послышались почти в унисон. Одежда пахла шампанским
и алкоголем покрепче. Запах пота смешивался в комнате с чем-то
кислым и только во всю работающий кондиционер справлялся с
затхлостью в помещении люкса.
Неожиданно открылась балконная дверь и с улицы в комнату зашёл
фотограф в одних трусах, одном носке и с одним объективном вместо
полного аппарата в руке. На нём висел чей-то галстук, только не
спереди, а со спины, повёрнутый на 180 градусов. Ещё и вся спина
была расцарапана.