Я молчала, потому что не знала, что ответить. Что у мамы
должность ответственная, я знала. Что зарплата у жены генерального
выше, хотя она не очень старательный работник, тоже знала. Но вот
такого отчаяния в мамином голосе я никогда не слышала.
— Мам, но ведь он реально псих, – прошептала я.
— Я поняла уже, – устало опустила она плечи. – А так хотелось
сказки!
Я заморгала, а потом принялась поднимать с пола блестяшки,
которые ЭТОТ даже не потрудился собрать. Интересно, сколько стоят
кристаллы Сваровски? Или это цирконы? Завтра отнесу в ломбард один
из камушков, оценю.
А стол теперь придётся новый покупать, полоумный папаша этот
убил окончательно. Жаль, хороший был стол. Не такой уж и старый,
лет семь ему всего. А это значит, что кто-то в этом месяце
переживёт без нового платья, ну и ладно, джинсы же есть, они
удобнее.
***
— Девушка, вы уверены? – испуганно спросила я оценщицу. –
Бриллиант?
— Да. Два с половиной карата. Чистый. Старинная работа, сейчас
такую огранку редко встретишь.
— И сколько он стоит? – дрожащими руками спрятала я камушек в
мешочек.
— Огранка... ну пусть условно "кушон", она наиболее близка.
Чистота 5, цвет тоже 5, – девушка в белоснежной рубашке и красной
жилетке пощелкала калькулятором и перевернула устройство таблом ко
мне.
Я сглотнула. 60 тысяч рублей. Шестьдесят, мать его, тысяч! И это
я ещё маленький камушек выбрала. Сколько же папаша нам приволок? Я
не сосчитала. Но больше двадцати, это точно. Псих? Откуда он их
спер? Нас арестуют? Зачем он оставил у нас это вот всё? Мамочки,
мне реально страшно!
Вернулась домой и вместо ужина принялась измерять камни
утащенным с работы штангенциркулем. И не спрашивайте, откуда он в
библиотеке!
Итого: тридцать камней, самый маленький из которых, если верить
интернету, 2 карата, а самый большой... 60 каратов, кажется.
— Крупнейший бесцветный бриллиант размером с перепелиное яйцо и
весом в более ста одного карата продан на аукционе Christies в
Гонконге за 6 миллионов 200 тысяч долларов, сообщает официальный
сайт аукционного дома, – зачитала мама из интернета и подняла на
меня безумные глаза.
— Тут нет ста каратов, – пролепетала я. – Только шестьдесят.
Наверное.
— Лиль, ты понимаешь, что если он настоящий...
— Если он настоящий, и мы притащим его в ювелирный, нас
арестуют, – мрачно согласилась я. – Или убьют и закопают в
лесу.