– Почему не мне жаловались?
Надежда от неожиданности так и осталась лежать с открытым от удивления ртом, прикрываясь, словно от удара, одеялом. Наконец, набрав достаточного количества воздуха, в ответ произнесла:
– И долго ещё Вы хотели это терпеть?
Соседка поддакнула, поднимая с кровати отдохнувшее тело и располагая его в вершину удивленного происходящим логического треугольника.
– Все же возмущены и даже медперсонал, она только смелее других оказалась, – сказав это, Казаринова пошлёпала к своей кровати, присела с выдохом – «Ну и Григ!»
Этот демонстративный выдох еще более распалил Грига.
– Кто здесь за вас в ответе – вы сами или я? Если вы – то до свидания, распрощаюсь сейчас же.
– Мы вообще здесь никому не нужны. Так получается? – проявилась вредность старушки Разуваевой.
Белый колпак, активно пожиравший лоб Грига, предупредительно завис над бровями и, кажется, этим постарался усмирить активность старушки. Наступило молчание.
– Лучше я уйду – у меня давление 160 на 110. Всю ночь не спала. Не готова я к операции, – с места выкрикнула Казаринова.
– Вы посмеете уйти?
– Послушайте, Григорий Григорьевич, мы здесь словно приговорённые, если в этом храме страшный суд творится, то лучше с собой в миру оставаться.
– Беру! – прервал возмущение Григ, повернувшись к дверям, сделал отмашку в сторону Казариновой, вышел.
– Получается: нас выдала операционная сестричка, которая больше всех возмущалась, – вслух размышляла, приподнимающаяся на своей кровати, Облизалова. Казаринова поддакнула, старушка Разуваева начала «песню» про совершенное игнорирование претензий от старых людей.
Из коридора доносился шум, он с каждой минутой нарастал. За дверью кто—то прокукарекал. Шум прекратился, а кукареканье стало повторяться.
– Да уж встали все. Для кого будильник—то запел, – проворчала всегда одетая в пестрый фланелевый халат старушка Разуваева и пошла в коридор искать шутника. Она вернулась с новостью, одинаково изумившей всех соседок по палате.
– Петушок объявился. Отпрашивался на два дня домой.
Соседки ждали продолжения, дождались. Старушка, остановив собственное умозаключение от увиденного, прошла к своей кровати, удобно уселась, продолжила:
– Так прозвали адвоката. У него травма головы. Видела несколько шрамов. Говорят: он не только кукарекает, но и лает. Сейчас все собрались у перевязочной к нашему Григу. Да, не повезло человеку.