Оглядел спальню и с облегчением перевел дух –
никого.
Дурной сон?
Но тут на подоконнике оставленного открытым окна возникла
худощавая фигура лисы-оборотня; стремительный прыжок –
и вот она уже стоит посреди комнаты.
– Давно не виделись, – произнесла миниатюрного
сложения девушка с явственным китайским акцентом, а потом
ее гладкое личико вдруг вытянулось в жуткую морду, блеснул
оскал желтых зубов, мелких, но чрезвычайно острых.
Что острых – я знал это наверняка. И потому
без колебания разрядил пистолет в изготовившуюся
к прыжку тварь. Пули впустую продырявили деревянную панель
за спиной лисы, сама она стремительно сиганула ко мне,
но еще быстрее я выкинул вперед руку и рявкнул:
– Хватит!
Тварь развеялась в воздухе, лишь тугой порыв воздуха ударил
в лицо, враз прогнав остатки сна. Кошмар, это всего лишь
кошмар…
Подсознательно я опасался, что лиса попытается поквитаться,
и мой талант не замедлил воплотить этот страх
в жизнь. В последнее время он вообще пошел вразнос,
мой талант. Как бы не вышло беды.
В дверь застучали; я отпер засов и впустил
в комнату Елизавету-Марию.
– Опять кошмар? – спокойно спросила та, отметив
многочисленные пулевые отверстия в стене.
– Вовсе нет, – возразил я, посмотрел
на дымящийся пистолет в своей руке и пожал
плечами. – Пытался изобразить монограмму ее императорского
величества, только и всего.
– Нашел чем заняться, – фыркнула девушка и скрылась
в коридоре. – Сходи в тир! Ты ужасно
стреляешь! – крикнула она уже оттуда.
На смену рыжей ехидне пришел Теодор.
– Понадобится ремонт, виконт? – уточнил он, изучая
учиненный мной разгром.
– Пожалуй, просто завесим ковром, – решил я и достал
запасную обойму, потом обратил внимание на бледный вид
дворецкого и спросил: – Все в порядке,
Теодор?
– Разумеется, виконт, – ожидаемо уверил меня слуга,
который заметно спал с лица, будто неким доступным лишь
близнецам чутьем уловил гибель родного человека.
Стоило бы рассказать ему о гибели брата, но я
заколебался, не представляя, как отреагирует на это
известие слуга. Да и нужны ли ему лишние
треволнения? Вовсе не уверен.
– Можешь идти, – отпустил тогда дворецкого,
так и не придя ни к какому определенному
решению.
Когда-нибудь я обязательно ему обо всем расскажу,
но только не сейчас. В другой раз.
Трусость, скажете вы? Вовсе нет, обычная тактичность,
и не более того. Нельзя же просто взять и вывалить
на дворецкого эдакое известие! Нужно как-то его сначала
к этому подготовить, что-то придумать…