– Пробил ваш час, уважаемый Мухаммед-ага, – говорит майор ханскому сыну.
Тот хищно улыбается, сверкнув белыми зубами сквозь густую чёрную бороду. Легко, словно пушинку, перехватив одной рукой короткий штуцер, дёргает повод. Бьёт коня пятками мягких сапог.
– Хай-я-ааа! – оглушает удалым криком и несётся, увлекая за собой всю карабагскую сотню и небольшой казачий отряд. Только длинные полы чохи разлетаются, трепеща у седла, словно крылья его быстроногого скакуна.
Враг снова отступает. Славная виктория!
Неполных пять сотен русских обратили в бегство несколько тысяч персов!
– Персияне ушли за Аракс, – радостно сообщил Мухаммед, когда вернулся ближе к вечеру, ещё разгорячённый погоней.
– Надолго ль, – пробурчал в ответ Лисаневич, зная, что здесь был всего лишь авангард, вслед за которым непременно придут основные силы Аббас-Мирзы.
Сколько там у него? Вряд ли пятьдесят тысяч, как твердит молва. Но уж точно не меньше тридцати.
– Заночуем возле Джебраила, – сказал ханскому сыну. – До него не так далеко, а скоро стемнеет. Разъезды у реки оставил? Не прозеваем персиян?
– Вай, зачем обижаешь, Дели-майор?
– Ладно-ладно, – примирительно улыбнулся русский, видя ничем не прикрытое притворство карабагца.
Мог бы и не спрашивать. Никто, пожалуй, из местной знати не вызывает большего доверия, нежели Мухаммед. Даром, что басурманин. Старший сын правителя уже не раз доказывал свою преданность. Нет, не зря князь Цицианов ему благоволит. Лучшего наследника на ханский престол и желать не приходится.
Принц давно женат, у него три сына. Не сравнить, конечно, с отцом, который настрогал шестнадцать детей в свои семьдесят с лишним лет, но ведь у Мухаммеда всё впереди. Ему только тридцать девять. Не то, что Лисаневич – почти три десятка прожил, а всё бобылём ходит. Службу начал восемнадцатилетним юнцом, когда величали его ещё не Дмитрием Тихоновичем и не «ваше высокоблагородие», а просто «сержант» или «Митька». До майора вот дослужился. А за душою что? Шрамы от ран да отцовское имение под Воронежем, в Саприной слободе. И то без крепостных. Ну, ещё Анна третьего класса на шпаге красуется. Эх, служить ему в армии до конца своих дней. Впрочем, ничего постыдного в том нет…
Ещё на реке Козлучай, при подходе к Худоаферинскому мосту, Лисаневичу донесли, что здесь побывал мятежный принц Абул-Фетх-ага, другой сын Ибрагим-хана Карабагского. Полная противоположность своему старшему брату. С самого начала воспринял русское подданство в штыки, сохранив преданность прежним хозяевам – Персии. Именно его стараниями волновался народ, постоянно подстрекаемый к бунту.