– Не смей говорить таких гадостей об отце! – возмутилась она.
– Да, Левушка, это уже перебор, – огорчилась за главу семьи Соня. – Осторожнее со словами.
– Простите, я не в себе. Наверное, мне стоило сбежать и тайно обвенчаться с предметом своей страсти. Потом повалились бы в ноги суровому батюшке, выпросили бы родительское благословение.
– Когда придет мое время, я так и поступлю, – словно забыв о существовании Виктора, отчеканила Марина. – И за благословением не приду. Пусть он добивается моего расположения, а не наоборот.
– Так нельзя, Марина, – укорила ее мать. – Он мужчина. Разве можно ждать от него компромиссов?
Оба мужчины в комнате посмотрели на нее с одинаковым неодобрением, но не решились вступить в спор, возможно, по единственной причине: она была гораздо старше и знала о мужчинах что-то свое. Или думала, что знает.
– Вспомни деда, – неохотно попросила Соня. – Он так и не пришел мириться.
– На твоем месте я бы не поднимала эту тему. Мы все знаем, почему он не пришел, – огрызнулась Марина.
– Спасибо, я помню свою роль в истории семьи.
– Соня, никто тебя не винит. Марина хотела сказать не это.
Роза бросила на старшую дочь возмущенный взгляд.
– Жаль, что мы перестали понимать друг друга, – внешне спокойно продолжила Соня, но по ее тону было слышно, что ей наскучила роль семейного психолога. – Не думаю, что нам есть смысл встречаться в ближайшее время.
– Хочешь сказать, что ты смертельно обижена? – с неохотой спросила Марина, когда поняла, что перегнула палку.
– Хочу сказать, что не следует меня ждать на следующей неделе.
В ответ Марина пожала плечами.
– Глупо! Я не то имела в виду. Просто папа… Да, ладно! Я была не права. Извини. – Но Соня поднялась со своего места, избегая встречаться глазами с присутствующими. – Так ничего и не скажешь?
– Все уже сказано. Спасибо за обед, Роза.
Соня через силу улыбнулась хозяйке дома, ободряюще кивнула бледному в ожидании неприятного разговора Левушке, доброжелательно посмотрела на Виктора. Марина с обидой хмыкнула, но унижаться не стала.
– А мне пора на экзекуцию… – цепляясь за сочувствие собеседников, снова заскулил Левушка.
– Сначала перекурим. Для храбрости, – предложила Марина, нуждающаяся в поддержке не меньше брата, но стыдящаяся это показать.
– Соня, ты уже уходишь? – спросил Левушка.