Творчество вместо ботокса. Все просто.
Я уверена, что сейчас, когда нам 50 – лучшее время!
Возраст счастья.
Я про него вспоминаю, когда в каком-нибудь официальном учреждении задают дурацкий вопрос: «Сколько вам полных лет?» Начинаю судорожно считать, как бы не ошибиться, иногда ошибаюсь. Сбивает туманная фраза «полных лет» – а каких же еще?
Не знаю, не помню, не осознаю. Некогда думать про возраст, ботокс, подтяжки. Столько интересного вокруг! Столько еще не знаю, не видела, не сделала, не пробовала, не прочла…
Конечно, посматриваю иногда в зеркало – ну что с него взять? Что есть то есть – и морщинки, и «обвислость» щек, и «тургор» не тот. Долго не смотрю – некогда. А когда задержусь и немного расстроюсь, тут же вспоминаю слова великой итальянской актрисы Анны Маньяни: «Я не расстанусь ни с одной своей морщинкой. Каждая из них слишком дорого мне досталась».
Здравствуй, ботокс… и прощай! Не до тебя.
P.S. Я, конечно, не против регулярного ухода за собой, но – без фанатизма.
Задание.
Прими и полюби свой возраст. Возраст счастья.
Глава 5. «Проклятие» русской литературы
Почему вдруг такой вопрос? Думаю, что все мы сотканы из маминых внушений, бабушкиных рассказов и книг, которые прочли.
Давай, начнем с книг.
Сколько ни вспоминала счастливых женских судеб на просторах нашей великой литературы – почти нет примеров. Растолстевшая Наташа Ростова – не в счет. Это Толстой хочет, чтобы мы так жили, нет уж, увольте.
Давай пробежимся по школьному учебнику.
«Бедную Лизу» Карамзина соблазнил и бросил богатый повеса – она утопилась.
Грибоедовская Софья влюбилась в ничтожного Молчалина, а не умного Чацкого, разбив себе сердце.
Пушкинская Татьяна Ларина вышла замуж за нелюбимого из чувства долга.
Лермонтовский Печорин сделал несчастными всех женщин, которые его любили, Белла – погибла.
Некрасов, как никто, много написал о страданиях, его поэма о женах декабристов «Русские женщины» – памятник самоотверженной любви.
Тургеневские девушки – романтичные и прекрасные, бросают семьи и идут за любимыми на край света, гордые своим подвигом.
Толстой с Анной Карениной поступил сами знаете как – любовь и страсть ведут к гибели.
У Достоевского все страдают – и мужчины и женщины, там вообще счастья нет ни у кого.
Мой любимый Чехов, рассказы, повести и пьесы которого наполнены любовью, но… без взаимности – сплошные любовные треугольники. Думаешь, такие люди все хорошие, а тоже страдают. Сам Антон Павлович не жаловал семейную жизнь, считая ее рутинной, убивающей чувства, поэтому очень счастлив был в браке с женой, которая жила в Москве, а он – в Ялте. Идеальный брак по-Чехову.