– Искать-то ищут, несомненно, но здесь – не станут.
– Почему?
– Эта местность находится в противоположной стороне от цели нашего пути. Мы как бы обогнули погоню и теперь находимся у нее за спиной. Звучит это, вероятнее всего, абсурдно. – Ольм немного помедлил. – Мы вернемся за ним. Заберем на обратном пути.
Плечи Оденсе устало опустились. Очень давно ей посчастливилось избавиться от необходимости участвовать в преследовании, где ей была отведена роль жертвы.
Однажды в ее судьбе уже был момент, когда все окружающее ее устройство мира рухнуло и грозило раздавить под своими обломками. Ей удалось исчезнуть, спастись. А потом пришлось бежать – все дальше и дальше. Чтобы в конце концов оказаться здесь. И теперь в этой глуши, столько лет спустя, у нее возникло ощущение, что опять все начинается сначала.
И эти всадники всего лишь первые гонцы. А вскоре за ними потянутся военные обозы. А у нее в хате беглый раненый. И это уже не оказание помощи, а укрывательство. Если гонимые знают, что она берегиня-целительница, долго ли это останется тайной для преследователей? Власть тех, кто швыряется Полночными Звездами, никогда не сочтет ее соседство дружеским.
– Когда вы вернетесь? – Своим вопросом она пыталась выяснить, сколько у нее еще есть времени. «Времени для чего? Чтобы не бояться засыпать по ночам? Для того чтобы решить, куда бежать дальше? Снова бежать… В безумный Княжград? Закрытый Латфор? Дальше, на Западные острова? Или лучше сразу на морское дно?»
– Недели через две. Максимум. – Ольм уже стоял на пороге.
– Две недели?! Если через две недели он сможет самостоятельно поворачивать голову – это уже будет хорошо! Я не смогу поставить его на ноги за такое короткое время. Я же исцеляю, а не творю чудеса. Вылечить его за две недели – да этого никто не сможет сделать! Даже учитывая то, что он чистокровный эльф!
Королева, где твой замок?
Темной ночи вскрыты двери,
Гонит стужа незнакомок
От потери до потери.
Где твой замок, королева?
Нету края – степь безбрежна,
Ветра шепот без напева,
Мысль о крове безнадежна…
Мы пришли на пепелище,
Снег скользит, разбитый камень,
Прежний замок стал кладбищем,
След предательства скрыл пламень
[1].
– Гали! Гали, ты слышишь меня? Отойди наконец от окна! – В голосе княгини Млады начали явственно проступать нетерпеливые стальные нотки. Княгиня была не в духе. Причин для этого было несколько, но более остальных ее сейчас раздражало поведение младшей дочери. Последнее время Гали летала в облаках и, судя по отстраненному выражению глаз, совсем не в тех облаках, в каких полагалось летать молоденькой особе ее ранга.