Торопливо привели себя и одежду в порядок, вышли из лабиринта… На рынке ничего внешне не изменилось. Всё так же суетились посетители рынка. В той же, мирной тональности, с горловыми выкриками давил на уши вязкий шум, заполнял тот же смешанный пряных запах, так же, где равнодушно, где с затаённой ухмылкой, где и открыто, с вызовом, сверкали из-за прилавков глаза азиатов…
Не успели втянуться в людской кошёлочный поток, как под ногами появился Штопор, Генка. Его глаза светились и удивлением, и восхищением, главное, радостью. Мальчишка понимающе переглянулся с освобождённым товарищем, зашагал рядом. Так, дружно, и вышли. Преследователей не было. Гуськом направились к своей машине.
– А ты куда? – глянув на Штопора, спросил Мальцев. Он шёл в цепочке замыкающим.
– С вами, – за Штопора ответил рыжий. – Ему же нельзя теперь здесь.
– Почему? – удивился Кобзев.
– А его заложат потому что… – также, за Генку, ответил рыжий. – Накажут.
– С чего это? Мы же по-тихому, в роде… Никто же не заметил… – не поверил Кобзев.
– Ага, не заметил. Все уже про вас здесь знают, – подпрыгивая и на ходу подтягивая штаны заметил Штопор.
– Рынок. Один дом, одна семья… – как хорошо заученное повторил рыжий.
– Знаете они какие дружные? – восхищённо пропищал Штопор.
– Не то, что мы… – скривился рыжий.
– Мы? – переспросил Кобзев. – Кто это мы?
– Не вы… – ответил рыжий.
– Эти, местные, москвичи, – ответил Штопор. – Которые здесь живут… Они жизни не знают… Их учить надо… Так Азамат всегда говорит, да!
– Ничего себе заявочки! – не согласился Мальцев, но оглянулся… Никаких внешних изменений, на его взгляд, не было. Ни в людской среде, ни в окружающей архитектуре, ни в… Если в атмосфере только. Накрапывал мелкий дождь. Дождь, не дождь, сеянец, мокрота… – А относительно жизни, нас, парень, учить не надо. Видали мы учителей… И немцев, и поляков, и татар и шведов, не считая японцев с финнами и прочих… Историю-то помнишь? Или не проходили ещё в школе? Ты вообще в школе-то учился, нет, ходил?
– Не-а… – словно хвастаясь, весело ответил младший.
– Я только собирался, – буркнул Никита.
– Что вы говорите? – удивился Мальцев. – Вот это новость… дым коромыслом! Слышь, ребята, мужики-то, оказывается, в ноль неграмотные. Как с дерева.
– Мы не с дерева, мы с рынка.
– Один хрен… Значит, ни читать, ни писать, вы не умеете, да?