Я вспомнила зеркало в золоченой раме. Содрогнулась. А вслух сказала:
– Пять лет рудников. Но без поражения в правах.
– Император милостив, – недовольно проворчал слуга. – Излишне.
– А откуда вы знаете, как выглядит будуар графини?
– Что ж у нее – слуг нет?
– Вы что – показывали запись еще кому-то? – обомлела я.
– Нет, что вы! – возмутился слуга. – Только картинки с интерьером.
– Простите.
Джон поднялся. Снова дошел до столика с алкоголем. Выпил.
– Вопрос только в том, почему милорд не почувствовал, что его обманывают, как позволил себя провести, – тихо сказал он. – Вряд ли бы графиня смогла его так околдовать. А молодой человек, который участвовал в этой… инсценировке? Смог бы?
– Не знаю. Но уверена – если бы он был в этом виновен, то приговор был бы совсем другой.
– И то так, – согласился он со мной. – А вы не знаете, где милорд?
– Нет. – Не говорить же, что я встречаюсь с бывшим женихом во снах.
– Простите его, – снова попросил меня слуга. – Я никогда не видел его таким счастливым. А уж в тот вечер, когда вы вернулись из дворца… Он же ни в чем не виноват. Вас подставили, его околдовали… Это все просто зависть!
– Раньше надо было с женщинами своими разбираться, – процитировала я «Место встречи изменить нельзя».
– Ваша правда, миледи, но все-таки…
– С кем вы разговариваете, Джон? – раздался голос Оливии.
Увидев меня, горничная взвизгнула и затараторила в полном восторге так, что у меня голова закружилась:
– Вы помирились? А где милорд? Что подать на ужин? Когда прибудут мастер Пауль Рэ и мастер Рэм Рэ?
Я никак не могла дождаться хоть какой-нибудь паузы в ворохе вопросов, чтобы сообщить, что все остается по-старому.
Когда мне удалось это сделать, я увидела, как по-настоящему, искренне огорчилась молодая женщина.
– А мы за вас с хозяином все стихии молим, – тихо проговорила она.
Потом я отвечала на вопросы прибежавших на наши голоса остальных. Пришли и Каталина, и Натан, и мама Вилли. В доме был и сам мальчик, что меня очень и очень обрадовало. Оказалось, что милорд не отменил приказ платить ему как посыльному.
Когда я, наговорившись вволю, собралась уходить, то выяснилось, что меня просто так не отпустят.
– Время обедать, миледи, – торжественно объявила Каталина.
Я только попросила, чтобы стол накрыли на нашей половине, а не на господской.