Чтобы не мешал уличный шум, закрыли окна: «…ждане и гражданки! В нашу страну вступают советские войска… с ведома и согласия правительства…». Сделали громче, чтобы ни слова не пропустить. «Я вас призываю: докажите мыслями и поведением силу народной души… к вступающим воинским частям… с дружбой…»
В городе чужие танки: что есть, то есть. К танкам – «с дружбой»? – Чего нету, того нету.
Однако танки танками, но они украшены цветами. Значит, кто-то радостно встречал их, приветствовал; не из России же они эти цветы везли!
«Мое сердце с вами!» – Голос президента был проникновенным как никогда.
Произносились умиротворяющие речи. Слышались возгласы: «Да здравствует президент!» и «Долой президента!», как во всякой демократической республике. В воздухе настойчиво бурлили и носились слова о смене правительства, о больших переменах, о новых законах… Война? Революция?… Нет; выстрелов не было слышно, как не было видно крови: президент оставался президентом, и республика оставалась республикой.
И танки оставались танками.
Умные граждане и гражданки не выказывали беспокойства. Во-первых, потому, что не беспокоился президент. Во-вторых, не следует забывать про договор о ненападении, а что танки, так ведь дружественные, не немецкие; не то что в Париже.
Глобально ничего не меняется.
Семья офицера едет на дачу.
На окраинах города проходят демонстрации рабочих.
В лавку антиквара наведываются двое русских военных. Один серьезно интересуется бронзовой Дианой, другому нравится текинский ковер; обещают зайти как-нибудь в другой раз. Оба такие любезные…
Президент оглашает состав нового правительства республики, и новое правительство сразу приступает к работе.
В конторе нотариуса появляется пишущая машинка с русским шрифтом.
Самая читаемая газета помещает на первой странице репортаж «Демонстрация дружбы с Советским Союзом».
Дворник отправляет жену в деревню: пора проведать брата.
Объявлена амнистия всем политическим заключенным.
Даме из благотворительного общества удалось организовать ткацкий кружок для приютских девушек.
Во всех газетах публикуется постановление о сдаче оружия. Отказ грозит очень весомым штрафом и тюремным заключением на год.
Из телеграммы посла Великобритании просачивается фраза: «Братание между населением и советскими войсками достигло значительных размеров».