Волк визгливо заверещал и попытался оторваться, но потом передумал и направил всю силу на яростное нападение, тем самым заставив палец странника погрузиться еще глубже в его черепную коробку.
Густав почувствовал тепло и мягкость, как будто проникал в лоно юной девушки. Но вожак не ослабил сопротивления. Хотя черный слизняк, обратившись в волка, судя по всему, успел приобрести чувство боли, в остальном же он оставался типичной улиткой, целью которой было служить Легиону. Служить любой ценой, невзирая на боль, и волк больше не замечал боли.
Нужно лишить его обоих глаз, нужно получить преимущество, но даже и тогда слизняк попытается убить странника, ориентируясь на слух и запах.
Странник повернул голову и посмотрел на лежавший в снегу пистолет.
Густав с громким чмоком вытащил палец из правого глаза волка. Он попытался воткнуть его в левый, но вожак дернул головой, разбрызгав капли крови. Густав не уследил за сдерживающей рукой, и челюсти зверя щелкнули слишком близко от лица, больно задев нос.
Густав напрягся, опять потянувшись к целому глазу, который натужно вращался в орбите, следя то за надвигающимся пальцем, то за самим странником. Прозрачная полусфера была близка, ноготь застыл в миллиметре от нее.
Но в этот момент в выдавленной глазнице началось какое-то неприятное шевеление. Что-то черное выбиралось оттуда. Матово-блестящее, гладкое и чавкающее.
– Хрень! Блядская хрень! – закричал Густав.
Он увидел, как из волка наружу выбирается черная улитка. Такого он точно не ожидал, и, когда обжигающий круглый рот слизняка коснулся кисти Густава, организм его сам перещелкнул какой-то невидимый тумблер и вложил все силы в последний рывок.
Странник вонзил указательный палец в уцелевший глаз волка и, когда тот обмяк от новой вспышки боли, выскочил из-под него, успев полоснуть ножом по горлу. Черная улитка, так и не успев толком присосаться к Густаву, выпала из глазницы на землю и завертелась как на раскаленной сковороде, видимо, ощутив холод.
– Черт! Черт! Черт! – бормотал Густав, отступая от тяжело и медленно поднимающегося на ноги волка, в окровавленных глазницах которого продолжалось червивое копошение. Странник ожесточенно тер запястье, которого коснулись острые зубы коровьей улитки.
Он поднял с земли пистолет.
– Подарочек тебе, сука! – крикнул странник и выстрелил.