– Да, – сказал он. – Каждый день на протяжении многих лет. И не только отжимания. Без тренировки в нашем мире никуда, так ведь?
– Еще бы! – Хирург нажал кнопку, и блоки как-то разом ослабли, раздвинувшись в стороны. Затихла и музыка. Он подошел к Густаву, вытирая потное лицо полотенцем. – У тебя должны быть очень сильные плечевой пояс и руки.
– Наверное.
– Сто процентов, говорю тебе как врач.
– Да уж. – Странник хмыкнул. – Слышал я о подвигах вашего брата…
– Это не подвиги, – сказал хирург серьезно. – Это наша работа. И нам сегодня придется о ней поговорить.
Они переглянулись с Ирой, и та кивнула.
– Серьезно поговорить. Я бы с радостью отложил беседу, но жена настояла. Это моя работа, черт бы ее побрал.
– Я понимаю. Вроде бы. – Густав неуверенно улыбнулся.
– Тогда поедим, а потом поговорим. Не хочу портить тебе аппетит, – сказал Кирилл.
– Все так серьезно? – спросил странник.
– Если бы. Все очень серьезно.
– Четвертый этаж полностью – моя лаборатория.
Хирург быстро набрал код на двери, который Густав не успел ни отследить, ни запомнить, и они зашли на четвертый этаж. В нос ударил едкий запах. Странник поморщился, но внешний вид лаборатории ему понравился.
На первый взгляд могло показаться, что четвертый этаж, как и третий, жилой, практически пустует и представляет собой единое пространство без стен, но на самом деле везде тут стояли прозрачные перегородки, смыкавшиеся в нечто похожее на рабочие места для одного человека. Соты, если посмотреть сверху. Прозрачные столбы, подпирающие потолок, если посмотреть сбоку.
– Большая часть электроэнергии идет на обеспечение лаборатории, – сказал Кир. – Это очень важное место в нашем доме.
– Значит, здесь ты режешь людей? – спросил Густав.
– Нет, установка передатчиков происходит на местах. Тут же находится то, что этому способствует и в дальнейшем отслеживает и поддерживает. На вот, надень халат и бахилы, я не сторонник тотальной стерильности, стерилизация происходит в предоперационный момент, но кое-каких правил все-таки не избежать.
Хирург протянул Густаву легкий прозрачный халат и бахилы – «целлофановые носки», как их назвал про себя странник. Он тоже облачился в подобное одеяние, и смотрелось оно на нем вполне естественно. Наверное, потому что Кир к нему давно привык и не обращал на него никакого внимания.