Сев впервые за тренировки, он начал выпускать энергию и пытаться
направить энергию в ноги, давая ей самой выбрать, куда идти. Этот
способ принес кое-какие плоды, энергия всё же добралась до бедер,
но там и остановилась. Дальнейшее продвижение вновь причиняло ему
боль, туже самую боль, что он испытывал, когда был подвержен
воздействию яда.
Конечно, сейчас в его теле не было яда, а боль была связана с
тем, что его ноги совсем не развиты, отчего магические каналы
сейчас были как у новорожденного. Если у Джона ушло несколько дней
на их освоение, Роберт за два дня продвинулся совсем на чуть-чуть.
Его освоение ног лишь начиналось.
Такая тренировка могла длиться очень долго, ведь энергия не
покидала тело. Ограничение имела лишь воля принца, которой
предстояло непрерывно и очень долго терпеть боль.
«Такими темпами мне и до мазохиста не далеко» - думал про себя
Роберт, начиная осознавать, что переход в этот мир принес пока что
ему лишь боль, боль еле терпимую и постоянную, с которой он вообще
не хотел иметь дел.
Если бы не имеющиеся результаты, он давно опустил бы руки, но
результаты были, они словно наркотик опьяняли его, заставляя
жаждать больше и больше. Так было всегда.
Дэн находил себе какое-то развлечение, например мангу, после
чего поглощал всё, что не было связано с отношениями между
мужчинами. Сейчас этим развлечением стала магия, лишь открывшаяся
для него, с каждой тренировкой расширяющая границы возможного. И он
жаждал достичь этих границ, достичь вершины силы. Внутри него
медленно просыпалось желание доминировать надо всеми.
***
Тренируясь, принц слышал всё, что происходило снаружи. В том
числе и голос Винсента, оповестивший его о прибытии на земли лорда
Гвейна. С тяжелым вздохом открыв глаза, он первым делом заглянул в
окно, приоткрыв штору, и увидел те самые земли, на которых ему
предстоит пожить какое-то время.
Он слышал вой ветра, видел пожелтевшую траву, вспаханные голые
поля, разделенные на участки. На каждом участке стоял простенький
дом, вероятно, жилище крестьянина, работающего здесь. Вдали
красовались большие поместья, принадлежащие местным дворянам.
Роберту не нравилась эта картина, не нравился феодализм в целом,
но изменить он ничего не мог. Вернее, в его жизненной развилке была
тропинка, которая могла привести его к нужным возможностям для
изменений, но он не хотел за это браться.