Если бы бой был магическим, он в одно мгновение выбрал бы
последовательность заклинаний и показал бы мальчику, кто здесь
дядя, но, когда вопрос стоял о планировании такого боя, у Роберта
голова была пуста.
«Идёт!»
Роберт увидел, как двинулся Генри, и невольно схватился за
короткий меч обеими руками, встав в более устойчивую позу. Это
единственное, что он успел сделать.
Генри появился настолько быстро, что принц почти не успел
среагировать. Он успел краем глаза заметить, что правая рука Генри
заходит для удара, и поэтому смог выставить, крепко удерживаемый
обеими руками.
Мощный удар, треск дерева – Роберт потерял устойчивое положение
и от силы удара, наносимого одной рукой, отшагнул назад. Не успел
он вернуть устойчивую позицию, как Генри атаковал его шквалом
резких атак, чем окончательно вывел его из равновесия.
В одно мгновение молодой рыцарь занял доминирующую позицию. Было
видно, что он мог победить в любой момент, но Генри намеренно
сдерживался, давая шанс Роберту на контратаку. К сожалению, этим
шансом принц не воспользовался, не мог воспользоваться.
«Больно»
От быстрых и мощных ударов по мечу Роберт чувствовал сильную
отдачу, его руки начинали болеть. Если бы принц потратил хоть долю
своей концентрации на то, чтобы посмотреть на меч, он бы заметил на
нем трещины. Деревянные мечи не выдерживали силы Генри. Однако, всё
его внимание было сосредоточено на противнике, который атаковал
чудовищно быстро.
Эта односторонняя битва продлилась недолго. Она дала понять
Роберту, насколько он слаб как рыцарь. У него не было ни боевого
опыта, ни умения владеть мечом, ни силы. Да, он пробудился и стал
могучим, но в сравнении с настоящим рыцарем он слаб.
-Стой! Я… я сдаюсь.
Первая дуэль в этом мире закончилась для Роберта признанием
поражения, что сильно ударило по его гордости. Однако, он утешал
себя тем, что они не сражались с Генри насмерть. Если бы можно было
пускать в ход все трюки, он был уверен, что мог бы дать себе
огромное преимущество с помощью магии.
-Вам нужно больше тренироваться, - сказал Генри, остановившись,
и молча направился к выходу с арены.
Роберт не произвел на него какого-либо впечатления как рыцарь,
поэтому больше ему нечего было сказать.
Эти четыре слова ещё сильнее ударили по гордости Роберта, он
холодно посмотрел в спину рыцарю и подумал: