Правда, отец об этом не знал, считая, что сын продолжает работать переводчиком в Минобороны. Зато он жалел, что Назар до сих пор не женился, хотя сам же приговаривал: вино должно настояться, а мужик – состояться.
Приведя себя в порядок после дороги, Назар переоделся в домашнее и, поскольку соскучился по отцу, так как не виделся с ним больше месяца, решил посвятить вечер встрече со старшим Хромовым.
– Привет, директор, – позвонил он ему. – Вам в центре лишние рты не нужны?
– Лишние не нужны, – засмеялся Федот Викторович. – Своих хватает. А что, со службы выгнали?
– Дали отпуск на две недели, вот и звоню кому попало.
Хромов-старший снова рассмеялся. Шутки он понимал и сам любил пошутить.
– Рад твоему настроению. Заедешь?
Вопрос был с подковыркой: отец давно разошёлся с матерью Назара, которая переехала на Украину, в Днепропетровск, и жил с другой женщиной, относившейся к Назару со странной ревностью и неприязнью, отчего он предпочитал чаще встречаться с отцом на нейтральной территории.
– Ты когда будешь дома?
– В восемь.
– Тогда я сразу выезжаю, пока по пробкам помотаюсь, как раз приеду в полдевятого. Что привезти?
– Ничего не надо, у меня всё есть, жду. – Федот Викторович положил трубку.
Размышляя над словами «у меня всё есть» (что бы это значило? Эльвиры нет дома?), Назар спустился в магазин под домом, купил коробку конфет «Столичные», торт, цветы и сел в свой «агрегат», вождение которого всегда приносило ему море удовольствия.
Федот Викторович Хромов жил на улице Генерала Бирюзова, в многоэтажке за решетчатым забором, рядом с трёхэтажным торговым центром «Пятая авеню», который окрестные жильцы называли проще – Пяткой.
Ровно в половине девятого Назар переступил порог отцовской квартиры.
Трёхкомнатная недвижимость Хромова-старшего не блистала роскошью, зато имела прекрасную библиотеку, полученную им от своего отца, деда Назара, хотя Федот Викторович и сам был страстным библиофилом, а поглядеть здесь было на что. Достаточно сказать, что маленький Назар с великим интересом изучал жизнь животных по книгам Брэма тысяча восемьсот девяносто восьмого года издания, а Пушкина читал по шеститомнику библиотеки великих писателей, не пугаясь дореволюционных «ятей» и «ижиц», изданному Брокгаузом и Ефроном в тысяча девятьсот седьмом году.
Хромов-старший был один. Переодевшись в любимый летний халат с ящерицами (ещё мама дарила), он возился в коридорчике, переставляя на полках книги.