Теряя терпение:
— Не расскажешь из-за чего меня заказали? За то что убил
Захарию? Ой, ой. А Уриил убивал других ангелов и ничего! Не помню,
не жалею. Убил бы его снова. Захария такая же гнида, как и Уриил.
Захария не собирался спасать мир. А я помешал выпустить из клетки
Люсю светом ебнутую! Помешал Люсе и Мише встретиться и набить друг
другу рожи, попутно устроив Апокалипсис и уничтожив половину
населения этой планеты! И после этого всего вы меня, в
благодарность, убить собрались?
Кастиил хранил молчание с непроницаемой миной.
Устало фыркнул:
— Он все равно не прожил бы долго. Не убил бы я, убил бы Дин, —
пожал плечами, — и вы его, после этого что-то убивать не
бежали.
— Что с Лилит?
— О, казнь откладывается? — опять никакой реакции. — Развоплотил
я ее. От нее только энергия осталась, а воспользоваться ею теперь
никто не может. Потому что не найдет. А если найдет, то вскрыть не
сможет.
О том, что Кроули, возможно, стал джинчурики* я предпочел
умолчать. Не думаю, что Король Ада будет распространяться откуда у
него появилась в животе батарейка из древнего демона. Это не в его
интересах.
Сидим, кое-кто стоит, молчим.
— Игнатий, — я удивленно уставился на Дина.
— Как-как ты меня назвал?!
Оказалось, в начале попойки я разболтал, что никакой я не
Ирука.
И действительно, в памяти возник этот эпизод:
— Чемодан, вокзал, родные пенаты.
— В каком это смысле «родные»?! Ты же в Россию собрался!
— Сэм, я был оттуда, до того, как стал Ирукой. Мое имя Игнат
Волков. Студент. Мне было девятнадцать, когда я упал и проломил
себе голову. Должно быть странно, вернуться в родные места чужим
человеком. Увидеть брата, хотя он мне и не родной, но все же… А еще
тетю, дядю, бабушек и дедушек и… себя.
— А мать и отец? — аккуратно спросил Сэм.
— ДТП со смертельным исходом. Я один выжил, правда здоровье с
тех пор было паршивое.
— Поэтому ты отказывался брать у меня уроки, — догадался Дин.
Пару раз он пытался меня уговорить научиться ездить.
— А знаете, — воодушевился, — может, если я к себе в прошлом
подойду, все взлетит к чертям собачьим! Как в двенадцати обезьянах
временные аномалии. Красный лес, вся херня!
Помотав головой, выбросил эту дичь из мыслей.
— Так зачем явился, а Кас? — буркнул я.
— Ты теперь один из нас. Ты обязан…
Дослушивать не стал, чего я там обязан и кому, а рассмеялся.