– Пима! – позвал он жену. Бабушка Пима стояла у плиты и готовила мятные лепешки.
– Да, Пик! – откликнулась она.
– Где твоя неутомимая внучка?
– Не знаю, – весело сказала бабушка Пима, – должно быть у Мими или гуляет где-нибудь.
– Ей надо быть осторожнее, – строго заметил дедушка Пик, – а то ведь такие молоденькие и попадаются в лапы к котам.
– Да ладно, – рассмеялась бабушка Пима, – девочка общается, веселится, слава Богу, не сидит дома.
– Может она в зверинце, снова любуется на свое чудовище?
– Да перестань, Пик. Она же сказала, что все уже…
Бабушка не договорила – в нору, как укушенная бешеной крысой, влетела Пипита.
– Бабушка, дедушка, я точно вам родная? – спросила она.
Дедушка встал с кресла и принял угрожающую позу – верхние лапы его упирались в бока, хвост нетерпеливо дергался.
– Я не понял, любезная моя внучка, почему это вы задаете нам такие странные вопросы, – насторожился он.
– А потому что иностранную циркачку тоже зовут Пипитой, значит у меня итальянское имя? – ответила мышка. – Может быть, я – итальянка, а вовсе не ваша внучка? Может быть, вы меня где-нибудь нашли и взяли к себе жить?
Дедушка посмотрел на фантазерку, и его морда исказилась в какой-то дикой улыбке. Он захохотал:
– Пима, Пима, – смеялся он, – уйми ты эту выдумщицу, ой, я не могу!
Бабушка уже не готовила, а, согнувшись в три погибели, пыталась побороть смех:
– Пик, Пик! – скрипела она, – неспроста Пита родилась в цирке. Такого еще никто не придумал.
Пипита чуть не плакала от досады, глядя на хохочущих родственников. Отсмеявшись, дедушка протер глаза и сказал:
– Да, правду говорит наша соседка Пинелла, с внуками интереснее, чем с собственными детьми. Он подошел к Пипите, хотел почесать ее за ухом, но упрямица резко отстранилась.
Понимаешь, – терпеливо начал дедушка Пик, – циркачка ПЕпита, ПЕпита Скалли, как написано на афише. А ты ПИпита, и назвали тебя так, потому что в детстве ты много пищала, прям спасу не было – пи-пи да пи-пи.
– Вы мне и дальше будете тут писк разводить, – огрызнулась Пипита.
– Не груби, – уже не на шутку рассердился дедушка. – Ты принадлежишь к почтенному роду русских полевых мышей, и хватит об этом.
– А что случилось с моими родителями? Почему я совсем их не помню? – нос мышиной фантазерки дернулся.
– Мышеловка, – пробормотала бабушка и, вытирая передником глаза, отвернулась к плите.