– Я ничем не могу помочь тебе?
Меня словно взорвало. Я схватил её за руку.
– Можешь, – говорю горячо и громко, – останься со мной.
– Отпусти, мне больно.
– Мы всё начнём сначала.
– Не надо, Коля.
– Я люблю тебя, Оля. Зачем мне эта жизнь без тебя? – я задыхался от гнева и беспомощности.
Крупные янтарные слезинки медленно скатились из-под опущенных ресниц, оставляя серый след косметики на её щеках. Одна из слезинок громко плюхнулась в пустой бокал. Среди внезапно наступившей тишины этот звук прозвучал зловеще. Это словно отрезвило меня. Я схватился за голову и склонился над столом. Всё-таки не сдержался и довёл её до слёз. Никогда раньше, не знаю почему, я не говорил ей, что люблю. И вот признался. Но это уже ничего не меняет. Где же я раньше был? Мне казалось, что она всегда будет рядом, и вся жизнь впереди. Всё откладывал. Я привык к победам и не знал вкуса поражения. Вот это первая потеря. Но какая! Как можно смириться с такой?
– Ты думаешь, мне легко? – долетел до меня её голос. – Я готовилась к этой встрече неделю. Не спала ночами. Устала. А ты…
– Прости меня. Больше это не повторится. Только не уходи. Поужинай со мной. В последний раз. Если, конечно, нам его сегодня принесут.
– Извини, но мне надо идти, – она встала.
– А ужин?
– Я не могу. До свидания.
– Прощай.
Я старался не смотреть ей вслед, чтобы потом в кошмарных снах не видеть её уходящей. Вот и всё. Поставлена последняя точка в повести нашей любви. Плохая повесть, грустная. Мне больше нравиться читать сказки со счастливым концом.
Наконец-то подошёл официант.
– Где вас черти носят? – даже не пытаюсь скрыть раздражение.
– Двадцать минут в пределах нормы, – он был невозмутим.
Двадцать минут!? Целая вечность, а жизнь пронеслась, как мгновенье одно. На столике среди закусок и дорогого вина стоял флакон духов. Обиделась всё-таки, не взяла. Я открыл бутылку, собираясь налить себе, но остановился. Взял бокал, где на донышке блестела слезинка, и плеснул туда вина. Пусть все Олины печали и сомненья растворятся, как растворится эта слезинка. Пусть она будет счастливой.
А я? Что я? Эта слезинка для меня всё равно, что капелька яда. Может, это успокоит меня и даст силы забыть.
Допетой оказалась наша песня,
Досказанными стали слова,
Так пусть же мир вновь будет тесным,
Чтоб мог я вновь найти тебя!