Расчет, к счастью, оказался верным. Все нормально с окружающей
действительностью. Новостройки те, что и должны быть. Потом -
старый район. Метнулся в глубину пятиэтажек, где максимально мало
света. Теперь должны быть гаражи. Там можно сесть и подумать.
Едва оказался среди железных коробок, в которые местные мужики
ставили своих лихих коней, нашел взглядом самый темный угол, там
ещё имелись сваленные деревья, направился к ним и в изнеможении
плюхнулся на стволы берёзок. Знал, что они тут. Буквально несколько
дней назад сосед, перед годовщиной деда, который имел гараж уже
много лет, рассказывал, как они с мужиками обрубили все деревья
вокруг. Чуть сильный ветер, так ветки ломаются и летят. Выходит,
точно вернулся домой. Совпадений таких не может быть.
Посмотрел на нож в своей руке. Куда его теперь? Оставлять орудие
убийства нельзя было. Оно целиком и полностью обляпано моими
пальчиками. Это практически то же самое, что явиться в родной
уголовный розыск с заявлением, товарищи, я малясь сошел с ума,
начал убивать. А вдруг… правда. Вдруг на самом деле сошел с ума? На
фоне всего, что произошло. Вдруг с момента, как меня вернула Звезда
Давида, прошло гораздо больше времени, а я просто сам превратился в
маньяка. Потому что предыдущие жертвы не могли быть убиты мной.
Точно. В то время… А что в то время? Каждое убийство происходило,
когда был дома. Один. Может, и не случилось никакого перемещения во
времени? Может, не был я ни в каком 1941? И маньяк с самого начала
это - Иван Сергеевич Симонов собственной персоной? Просто не помнил
своих действий. А теперь настало прозрение?
Положил нож рядом и полез в карман. Пусто. В другой карман.
Только ключи от квартиры. Звёзды нет. И креста нет.
Я закрыл лицо ладонями, а потом вдруг начал смеяться. Серьезно.
Просто хохотать. Ну, весело же. А что? Жил такой мент, жил, потом у
него потекла крыша и он начал убивать людей. Но в его воспаленном
мозгу нарисовалась история, в которой он перемещался во времени,
встретил существо из ада, даже два, увлекся девчонкой, которую
из-за него же и убили. Ну, такое оправдание для самого себя.
Больное сознание сочинило, чтоб усыпить бдительность своего
хозяина.
Но в этот момент вдруг, как наяву, увидел Лизу. Она словно
оказалась рядом. Настоящая. Даже запах ее почувствовал. Вспомнилась
та ночь, которую мы провели в Москве, перед тем как уйти к немцам.
Ее горячее дыхание, стоны. Вспомнилось, как она лежала в моих руках
во дворе дома, на окраине маленького села, и как я прижимал ее к
себе. Нет. Не могло это привидеться. Точно было. Знаю. Лиза точно
была.