– Ты забыл у меня в груди свой нож. – Тихо сказал он завсегдатаю. Тот испуганно посмотрел на Боруха и вдруг упал на пол. Изо всех отверстий и глаз у завсегдатая полилась кровь. И он умер.
Два месяца друзья – маги изучали заклинания и строили план. Они поняли, что убить Боруха, не убив весь город, им не под силу. Они поняли, что Борух берёт жизненную силу у горожан. И чем больше друзья отнимут её у Боруха, тем больше он отнимет у горожан. И они придумали как обезвредить пришлого мага.
Они написали Боруху письмо, что ждут встречи с ним во внутреннем дворе Королевского замка.
Король разрешил использовать его закрытый высокими каменными стенами двор, чтобы больше никто из горожан не пострадал. Королю тоже не нравился странный маг.
Борух явился точно в назначенный час. И тогда один из друзей атаковал его разум. Он вложил всю свою силу и погрузил Боруха в глубочайший сон. И когда Борух рухнул на землю, второй друг – мастер трансформы опустил на него гранитную скалу. Он расплавил скалу и Борух оказался внутри озера жидкого гранита. Вскоре камень остыл и уже ничего не говорило, что здесь когда-то был Борух.
Маг, постигший бессмертие.
Приятные сны отменяются. Хрюнвальду было жалко Боруха. Тот никогда не нападал первым, только защищался. И когда он наконец обрёл, что хотел, люди умудрились даже его бессмертие обернуть в «вечную гробницу». Видимо люди в массе своей везде одинаковы, в любом из миров. Глупы, трусливы и завистливы. Тьфу на них. Спокойной ночи, Хрюн!
Женщины в любом из миров хотят быть красивыми. Те, кому мать – природа с этим подсобила, взирают на менее удачливых товарок свысока. Те же, в свою очередь любят заявлять: «Зато мы – умные!» И отчасти это верно. Им приходится приложить намного больше ума, чтобы завоевать своего рыцаря. Если первым достаточно красивых волос, округлого бюста и длинных ног, то вторым приходится пользоваться женской мудростью и познаниями в кулинарии.
Пецилия Мартелл, к великому её сожалению, не относилась ни к тем, ни к другим. Жидкие серые волосы обрамляли узкое невыразительное лицо с довольно длинным носом. И даже обрамляли как-то вяло, неуверенно. Фигуру тоже в число достоинств внести никак не получится. Ибо фигуру эту, всякий, увидевший Пецилию обнажённой, несомненно отнёс бы к мальчику – подростку. За одним, понятным, исключением. Ни женской груди, ни осиной талии там не водилось.