Не говори, что время быстротечно… Лирика, размышления - страница 2

Шрифт
Интервал
Где тени бессловесно ходят,
Листает книгу где судьба,
Рука в волнении выводит
Ей продиктованны слова…
Наступит утро. Разметает
Обрывки из углов теней
И в мяты брюки залезает
Поэт, чтоб влиться в новый день.
Стихи не пишутся во фраке…

Коснусь губами рук, склонюсь в немом поклоне…

Коснусь губами рук,
Склонюсь в немом поклоне.
Наплечники – долой,
На шлеме – бел плюмаж.
И молча в этот круг
Вступлю и на балконе
Я вижу: над толпой
Её смеётся паж.
Приятно и легко
Они ведут беседу.
А здесь в клубах пыли
Лишь звон мечей стоял.
Они там высоко —
Паж празднует победу,
И свежие цветы
Ей под ноги бросал.
Наверх я взгляд поднял:
Она цветы держала:
Блестит бокал с вином;
И как стрела прошла —
Я в этот миг узнал,
Что хочет эта дама,
Но с вражеским мечом
Меня судьба нашла.
Коснусь губами рук.
Без силы – на коленях.
То ль рана от меча,
То ль сердца горький стон.
И, уходящи вдруг,
Мне вспомнились те тени,
Накидка на плечах
Да колокольный звон.
Наверх я взгляд поднял:
Она вино допила —
Среди своих подруг
Весёлое лицо.
Я крест нательный сжал
С оставшеюся силой:
В руке у пажа вдруг
Узнал своё кольцо.

Во времени я потерялся…

Во времени я потерялся.
Случайно не в ту дверь вошёл.
Я знаю: ведь я пел романсы
И серенады под луной.
Как будто бы средь менестрелей
Со старой лютней на ремне
В трактире нас с тобою грели
Угли в далёком декабре.
И меч тяжёлый в изголовье —
Двумя руками в полный взмах —
Кинжал предательский уронит
Разбойник, скрывшийся впотьмах,
И над обидчиком простёртым
Я руку властно протяну
В лицо в холодных каплях пота
В последний миг его взгляну.
И у костров, где пилигримы
На звёзды смотрят в тишине,
Пою о древних паладинах,
Любви, и вере, и мечте…
Во времени я потерялся.
В системе коридорных дней.
И выйти тщетно я пытался
В закрытую снаружи дверь…

Память наша ли – наше проклятье…

Память наша ли – наше проклятье,
Наша мука, немыслимый груз.
По ночам – тенью тёмного платья,
Или хохот безжалостных муз
И листает страницы былого —
И портрет на стене и глаза,
Звук когда-то забытого слова,
Чьи-то в комнате там голоса…
Тяжко давит на слабые плечи,
Грубо смотрит, скривила лицо.
И опять эти тихие речи,
И опять то блеснуло кольцо.
Память наша ли в пыльных чуланах,
Под тяжёлым замком сундуков.
Память наша – кровавая рана
С толстым слоем засохших бинтов,
Ничего чтоб: ни вздоха ни стона,
Ни строки старых, блеклых чернил…
И в безумном кручении снова
Следующая страница