Ларс спал, обняв меня одной рукой и прижавшись к моей спине, а я боялась пошевелиться. Тёплое дыхание некроманта согревало мне затылок. Это было так приятно и непривычно, что мне трудно было понять, что я чувствую. Благодарность, нежность? Не знаю. Меня никто и никогда не обнимал, тем более по ночам…
«Ты считаешь, что подушки и одеяла — роскошь, но на самом деле роскошь — это прикосновения и объятия», — думала я. Когда тебя касаются и не отдёргивают руку, не вытирают её о штаны, как поступал мой малолетний кузен. Он любил толкнуть меня исподтишка, а потом делать вид, будто перепачкал ладони в грязи.
А переплетение пальцев! Вроде бы естественное, но совсем незнакомое мне удовольствие. Я видела, что взявшись за руки ходят влюблённые, но не подозревала, каково это на самом деле — чувствовать тепло другого человека, его силу и дар. Теперь я, кажется, понимала, что именно дар Ларса, его магия, заставляет меня испытывать боль возле самого сердца. Нет, я не заболела, просто начиная со вчерашнего дня на меня свалилось слишком много всего нового. А что я сама — не обычная деревенская девушка, а дочь тёмного мага, и вовсе было непостижимо.
— Не может быть, — беззвучно шептала я, усилием воли заставляя кончики пальцев светиться в темноте.
Почему раньше я не умела этого? Не знала, как направить силу, скрытую в моей крови, заставить её проявиться. Знать бы ещё хоть одно заклинание! Может, тогда демон стал бы слушаться меня и служить мне вместо того, чтобы пугать?
— Спи, — прошептал некромант мне в ухо и накрыл рукой мои пальцы. — Днём будешь пробовать.
Всё-таки разбудила его! Я послушно закрыла глаза и стала слушать его дыхание, спокойное и ровное. Ларс не беспокоился, его лагерь надёжно охраняли мёртвые слуги, а лес был ему привычен, как мне — сарай и двор родного дома.
— Что едят на завтрак призыватели теней? — спросил меня Лассе, едва я протёрла глаза.
— Ты лучше меня знаешь, — улыбнулась я и села, приглаживая волосы.
Некромант уже раздул угли, пристроил над огнём небольшой котелок с водой и теперь отправлял в него сушёные травы и ягоды из полотняного мешочка. Рассвет был туманным, над поляной висели сероватые кучевые облака. Холодная роса блестела на желтеющей траве.
— Яйца сумрачных куриц? Жаркое из демонических свиней или, может быть, призрачную картошку? Ты будешь смеяться, Мия, но я ни разу не был в междумирье. Как и ты. У нас больше общего, чем может показаться сначала.