Никакая головная боль не могла остановить мой хохот. Отчаянно
краснея, блондинка зарылась в одеяло с головой.
— Эй! Ну вы чего? — девочка задумчиво махнула плеткой. — Она же
точно волшебная?
Свет фонаря вырвал из мрака грязный меховой мешок.
— О! А вот и счастливые обитатели этого райского места! Балбесы,
знакомьтесь — крыса! Крыса — балбесы! — я присел к трупу и подцепил
его крюком.
Запах не обманул — точно мертвая.
Поймав на себе мой томный взгляд, прыщавый парень испуганно
вздрогнул и протянул нож. Пачкать свою «чесалку» мне не
хотелось.
— У вас на севере все крысы размером с кошку? — недоверчиво
спросила дылда, брезгливо дернув аккуратным носиком.
Изысканный аромат городской канализации был ей не по вкусу. О
чем она успела доложить раз этак двадцать.
— Я вообще-то не с севера... Ну, северные крысы побольше южных,
это да. Но северных вы еще не видали — это лишь гибрид. — поставив
фонарь, я погрузил острое лезвие новенького ножа в брюшко
грызуна.
Округлив зеленые глазки, девушка как бы невзначай встала поближе
к прыщу. Дурачок, конечно же, ничего не заметил. Закон жанра, чтоб
его!
— И-извините, а з-зачем вы ее режете? Гильдия ведь п-принимает
т-т-только хвосты? — нервно теребя простенькие ножны, спросил
пацан, явно борясь с желанием отвести взгляд.
— Ну... — я вспорол брюхо. — Шкурки охотно покупают портные:
соболей на всех не хватает, знаешь ли. Жир пойдет на свечки, из
почек варят масло от паразитов, а мясо — почти как голубятина. —
закончив оголять внутренности, я заученным движением подсек толстый
хвост твари. — Что до хвостов, их с куда большей охотой берут так
называемые алхимики и псевдоученые. В гильдию хвостики для
отчетности сдавать надо. Ну, типа, чтобы жетон новый побыстрее
выдали... — скользкие кишки, брошенные под ноги рыжуле, заставили
ее взвизгнуть и схватить пацана за локоть.
Хоть какая-то от нее польза — поржать можно!
— Вы не в-высокого мнения о м-магистрах?
— Не особо. Как и любой нормальный человек.
Сложно всерьез принимать тех, кто на серьезных щщах втирает за
«закон кармы» и лечит энурез вороньей кожей. А «аксиома телегонии»
добьет любого, окончившего школу. Зато звучит-то как красиво, —
«Магистры». Тьфу! Мракобесы да неучи. Не все, ясное дело, но
большинство.
— Оп-па... Дело об убийстве «Рататуя» раскрыто! — воскликнул я,
отложив нож и хватаясь за короткую темную шерстку.