— Врунишка! — легко раскусила Лили мою
хитрость.
— На самом деле просто залюбовался тобой.
И вот это уже было чистейшей правдой. Мы с
Лилианой были вместе три месяца, а мои чувства к ней лишь крепли
день ото дня.
Звучит будто фраза из любовного романа? Все
так, но я действительно ее... любил? Наверное. Главное, что при
виде Лилианы у меня теплело на душе, а остальное не имело значения.
Кто бы что ни говорил...
Лилиана перехватила мой задумчивый взгляд и
оправила пеньюар, прикрыв длинной полой обнаженные ноги.
— Лео, не отвлекайся! — потребовала она.
Я присел на кровать рядом с ней и
поцеловал.
— Лео, нет! — рассмеялась Лили, отстраняясь. —
Не сейчас! Мама и так говорит, что я совсем тебя загоняла!
— Так и говорит? — изумился я, от удивления
даже перестав поглаживать стройную девичью ножку.
— Ну, не мне... — смутилась Лилиана. — Папе. Я
случайно услышала.
— Подслушала.
— Лео, ты уходишь от разговора!
Я поправил Лили прядь черных волос, полюбовался
красотой ее классического профиля и с улыбкой признал:
— Да, я похудел. И что с того?
За лето я и в самом деле сбросил полтора
десятка килограммов, но при этом к своей прежней болезненной худобе
нисколько не приблизился, продолжив оставаться большим и мощным.
Стал не худым, но поджарым. И наша любовная связь к этим изменениям
не имела ровным счетом никакого отношения. Куда большую роль сыграл
свежий воздух горного курорта, занятия с гантелями и правильное
питание.
А еще я перестал быть оборотнем.
Да, фамильное проклятие оставило меня в том
злополучном подвале в Монтекалиде, и порезы при бритье заживали
теперь столь же медленно, как заживают они у всех остальных
людей.
Честно говоря, я от такого давно отвык.
— Лео! — помахала ладонью Лилиана у меня перед
лицом. — Лео, ты витаешь в облаках!
— Да, дорогая?
— Речь шла не о твоем весе, а о дате нашей
свадьбы!
Я поднялся с кровати и отошел к окну. Отель
«Бенджамин Франклин» был выстроен на возвышенности, и с его
четвертого этажа открывался великолепный вид на историческую часть
города. Точнее — открывался бы, не затяни все кругом туманная
дымка. Сентябрьская непогода и обычный для столицы смог укутали
дома серым полотнищем, из которого выглядывали лишь силуэты крыш и
высокие шпили дворцов.