– Илюша, ты ведь не жалеешь о том, что случилось? – Соня словно проникала в самую суть его сомнений. – Ты уверен в нашем будущем? – уточнила она дрогнувшим голосом, обеспокоенная повисшей тишиной.
Придумывать отговорки у него не было сил. Как не хотелось и вступать в обсуждение, которое могло закончиться штатными слезами или скандалом.
– Я не знаю, чем все закончится. – Он нахмурился неутешительным мыслям. – И не вижу впереди…
– Я понимаю, как тебе трудно. – Повзрослевшая Соня не стала придираться к словам, искать в них тайный смысл, и он взглянул на нее с настороженной благодарностью. – Ты привык планировать жизнь по минутам, но если вдруг у нас не получится… Если ты не сможешь жить, как хотелось бы мне… Это ведь мои мечты, а не твои.
– Очень много слов, – проворчал он, недоумевая.
– Я не стану удерживать тебя.
– Я не понимаю, Софья. От чего удерживать?
– Мы переедем в Европу, в любой город, который ты выберешь, – зачастила она срывающимся голосом. – Ты вернешься в бизнес, а я просто буду рядом. Я только одного прошу – быть рядом. Но если ты решишь, что все было ошибкой…
Он отодвинулся от стола, и она бросилась к нему на колени, как обиженный ребенок, обвила руками, уткнулась носом в шею. Илья с нежностью погрузил пальцы в ее непослушные волосы.
– Я не отпущу тебя и никому не отдам, – строго заключил он и наклонил ее голову к своему плечу.
Соня крепче прижалась к нему, и по прерывистому дыханию Илья догадался, что она собралась расплакаться в сотый раз за день.
– И я не совершаю ошибок! – Он усмехнулся, стараясь подбодрить потерявшуюся в сомнениях женщину, разжал обнимающие руки и промокнул салфеткой первую слезинку, скатившуюся по ее щеке. – Пойдем наверх, сегодня был трудный день.
– Трудный, – всхлипнув, подтвердила его девочка, и грустно улыбнулась. – Но когда с тобой было легко?
Утро «в южной эмиграции», как определил их новую жизнь Илья, должно было стать невесомым и беспечным, как морской бриз, – и почему-то не стало. Он с трудом всплыл на поверхность из тревожного сна и поморщился от щемящей боли в груди, поискал удобное положение на подушке и прислушался к раскачавшемуся, как маятник, сердцу. Таблетки были на тумбочке, только протяни руку. Но Соня уютно прижалась к нему и изредка постанывала во сне. За окном в облаках солнце играло в прятки, и мягкие тени поглаживали ее висок.