Дроны-камикадзе – они такие, никому
от них пощады нет.
Толкнул в правильном направления
мысли Алексея следок Аркадия Аркадьевича в голове Найденова, а то
бы…
Штаб-лекарь бежал – только начищенные
сапоги сверкали, а народ же, что рядом с резиденцией Главы Города в
сей момент находился, столбами стоял, в небо пялился, некультурно
пальцами на чудо в небе друг другу показывал.
Что поделаешь, дети они своего
времени и места.
Ведется тут так – на что-то необычное
глаза свои вытаращивать.
Пожар где случится, или свадьба
гуляет, хоронят кого – люди тут же сбегаются. Даже название у них в
этот момент своё есть – глядены.
Соберутся глядены и взор свой
услаждают…
Слух, кстати, тоже.
Слов нет, на огонь приятно смотреть.
А, вдруг рванёт в горящем строении что-то? Не раз такое в Городе
бывало. Нет, гляденам всё неймётся. Ну, как говорят – горбатого
только могила исправит…
Вот и исправило таких многонько когда
склады с боеприпасами в Городе горели…
Указ даже пришлось Главе Города
издать. Ну, чтобы в случае пожаров на военных объектах народишко
вокруг них не собирался.
Другое дело – свадьба. Тут взрывов не
ожидается. Самое плохое – морду по пьяному делу набьют. Но, это
редко. Чаще гляденам рюмочку счастливые родители молодых поднесут,
румяным пирожком угостят. Опять же – традиция такая на Зеленой.
Хоть в Городе, хоть на Островах. Простой-то народ там везде
одинаков, это только вожди всё что-то делят, миром жить не
хотят.
На похороны сходить поглядеть… Ну,
тут двояко…
С одной стороны – уважение покойному
выразить.
С другой – неизвестно чем такая
прогулка закончиться может.
Тот же Медведь или Дедушка, которые
теперь далеко от Города, могли бы рассказать, как вдруг через
какое-то время члены похоронных процессий враз начинали хором
болеть и один за другим из этого мира в иной переселяться. Им уже
приходилось могилки копать…
Не даром же на Зеленой после похорон
с кладбища обратно ничего не носили. Даже телегу, на которой гроб с
покойником везли, на неделю-другую за пределами поселения
оставляли. Пусть её ветром и дождём от всего, чего не надо,
очистит.
Вещи умершего, как правило, сжигали.
Даже последние скупердяи этот обычай блюли. Сердце их кровью
обливалось, а в костёр портки и рубахи умершего бросали…
Да, ложку и чашку покойного
обязательно уничтожали.