Андрей отделился и ушел в свой новый дом, если вдруг кто-то из
их табора решит присоединиться, то его задача убрать этого
человека. А после занять свою позицию и помогать нам. Мы же
отправились через лес.
В нашем регионе в это время сезон клещей уже идет во всю. И если
честно, то этих маленьких тварей я боюсь до ужаса. У меня друг умер
три года назад от укуса этой скотины. Подцепил на даче, сковырнул
ногтем и дальше бухать. А потом оказалось, что он энцефалитный.
Помощь начали оказывать поздно, поэтому и не спасли.
Старясь как можно меньше шелестеть и ломать ветки, мы обошли
наше товарищество и один за одним заняли свои позиции.
- Прием, я на месте, - сказал я в рацию.
Через несколько минут такое же сообщение пришло от Олега, еще
чуть позже и от Виктора.
- Наблюдаю мужчину, который направляется к твоему дому, - из
рации послышался искаженный голос дяди Толи. – Андрей, будь
наготове.
- Принял.
По-хорошему, на радиостанции нужна гарнитура, уж больно громко
получается общаться. Однако цыган ничего не услышал, нас тоже не
заметил. Мы, по крайней мере я точно, могли видеть и сам дом и тех,
кто находится во дворе, ну и конечно цыгана, который отправился
узнать тему очередного собрания.
Волнение усилилось и руки задрожали. Для себя я принял решение,
что не буду целиться в людей, по крайней мере пока те не начнут
стрелять по мне. Да даже в том случае, я не знаю, как поступлю,
вдруг испугаюсь и забьюсь за деревья.
Сейчас же, в ожидании условного сигнала, я прицелился под ноги
молодому цыгану. Постараюсь не выпустить их со двора, ну или по
крайней мере буду пытаться подавить огнем, чтобы отвечать им было
намного сложнее.
Оружия в руках у новых хозяев дачного домика не было. Конечно,
может оно лежит рядом, вне зоны моей видимости.
Двое молодых парней и девушка сидели на скамейке у крыльца. С
той позиции, откуда должен стрелять сосед их не видно, а это
значит, что они будут видны мне и Олегу. Анатолий Геннадьевич и
Виктор тоже вряд ли их увидят.
Стрелять в них или по ногам? Ненавижу себя за то, что не могу
сделать выбор. С одной стороны, не хочу брать грех на душу, хоть в
бога и не верю. С другой, оставлять их тоже нельзя, кто знает, что
взбредет им в голову дальше.
Да и если я никого не смогу пристрелить, значит эта участь падет
на плечи дяди Толи и Андрюхе. Они, конечно, войдут в положение,
однако, как повернется все потом, когда в нашей жизни возникнут
более тяжкие времена? А то, что они возникнут, я не сомневался.