- Я внизу останусь, - сказал я, глядя в затылок соседа.
- И я, - тихо повторил Олег. – Не хочу видеть как…
Он не договорил, но все поняли, о чем идет речь. Никто не
ответил нам и тройка стала подниматься по лестнице. Анатолий
Геннадьевич предпочел остаться с нами. Детский плачь рвал меня
изнутри, но у меня не было альтернативного решения. Оставить
ребенка в живых? А кому она нужна? Я её точно не возьму, я хочу
своих детей и желательно, чтобы родила их мне Алёна.
Предложить взвалить ответственность за девочку кому-то другому?
А они согласятся? А если нет? Тогда что? Оставить её в лесу на
съедение волкам? Тогда чем это лучше пули в голову?
- Не стреляй! – сверху послышался крик Виктора.
- Ты что творишь? Пушку убери!
Звук удара, мат, кто-то повалился на пол. Мы с Олегом тут же
подорвались и на одном дыхании влетели на второй этаж.
На полу лежал лицом вниз Виктор. На нем, скрутив руку, сидел
Андрюха, а сосед направил на него карабин.
- Не стреляйте в неё, - хрипел Виктор. – Пожалуйста! Я её заберу
себе.
- Ты на кой черт на меня ружье наставил? – возмущался
снайпер.
- Извини, не хотел.
- Точно стрелять не будешь?
- Да! Я девочку заберу.
Андрюха слез с Виктора, но карабин ему не вернул.
- Мы с женой хотели детей, но у нас никак не получалось, -
Виктор потирал руку. – Потом мы плюнули на это дело и стали жить
для себя. А тут такое дело, мужики, ну не могу я смотреть как вы
губите дитя.
- Ты уверен, что хочешь забрать её? – спросил опоздавший
Анатолий Геннадьевич.
- Уверен.
- А если твоя старуха будет против?
- Не будет! Мы планировали взять ребенка с детского дома, но
задумались об этом слишком поздно, старые были. Понимали, что никто
не даст добро нам. Поэтому только мечтали о малютке.
- Ой Витя, - вздохнул дядя Толя. – Мог бы сказать об этом
сразу.
- Я только сейчас понял, что хочу забрать эту девочку. Когда
увидел её родителей мертвыми.
Виктор осторожно вошел в комнату. Очень тихо и ласково говоря ей
какие-то слова. Я услышал лишь обрывки: «…злые дяди…», «…спасли
тебя…», «…плохих больше нет…». Спустя несколько минут уговоров, он
вышел с девочкой на руках. Та уже не ревела, но продолжала хлюпать
и крепко сжимала дядю Толю за шею. Он же в ответ, также крепко, но
осторожно обнимал её и нежно гладил по волосам, приговаривая о том,
что теперь все будет хорошо.