Я умылась и завалилась на диван, чувствуя сильную слабость и озноб. Голова продолжала кружиться.
Асрян внимательно глядела на меня.
– Лена, а когда у тебя месячные-то последний раз были, ты хоть следишь?
– Ой, ну прекрати! У нас договоренность: не кончать до шестого курса.
– Договоренность… Ну-ну. Давай-ка я тест возьму в процедурке.
– Ну хватит! Я же тебе говорю: ничего нет.
– Лена, лучше сейчас. Будет время подумать, если что.
Мне стало очень грустно.
– Ну неси. Ничего нет, вот увидишь.
– Нет так нет. Просто сходишь в туалет. Чего тут сложного?!
Через пару минут Ирка притащила из секретного запаса старшей медсестры немецкие тесты на беременность, и я, с трудом поднявшись от слабости, поплелась в служебный туалет. Что и говорить! Было израсходовано пять штук, но мнение эксперта не изменилось – две полоски. Две, а не одна. Именно две. Пять раз подряд.
Руки тряслись. Я высунулась в коридор.
– Ирка, принеси другие, советские.
Асрян громко хлопнула дверью сестринской и вместо процедурки ринулась ко мне, с таким же грохотом захлопнув за собой дверь служебного туалета.
– Покажи.
– Нечего смотреть. Они почти просроченные. Принеси наши, стандартные.
– Дай сюда, говорю.
Ирка практически вырвала у меня из рук все пять картонных полосок и, мельком взглянув, громко расхохоталась.
– Ага, просроченные. Будут ровно через полгода. И главное – все пять. Поздравляю тебя, Сокольникова: опять первой будешь в группе. Девки с ума сойдут от зависти. И замуж первая, и ребенка.
Иркин хохот лишил меня остатков самообладания, и я совсем пала духом.
– А ты что-то не завидуешь, как я посмотрю.
Легким движением она выкинула злосчастные полоски в пакет для мусора и, повернувшись ко мне, скрестила руки на груди.
– Нет, не завидую. Не знаю даже почему. Просто не хочу, чтобы ты от него рожала. Не хочу, и все.
– То есть от еврея можно, а от Сорокина нельзя? Понятно… И чем это он так тебе не угодил?
– Значит, не угодил. Какая разница чем?! Я и сама пока не понимаю. Просто не угодил, без объяснений. Ленка, я ж тебя знаю. У тебя сейчас в глазах тоска.
Наверное, так оно и было в ту минуту. Почти наверняка.
– Ладно, я еще ничего не решила. Дебильное окончание гребаного дежурства. Давай хоть попробуем прилечь. Сил уже просто нет. Черт с ними, с этими тестами.
В коридоре стояла тишина, мы закрылись в сестринской на крючок и выключили свет. Ночь, как назло, выдалась удивительно спокойной, так что не на что было отвлечься. Я лежала в темноте под Иркино мирное сопение. Конечно, не спала. В голове бродили разные мысли. Получилась полная нелепица: попытка приобрести через поход в ЗАГС свободу и взрослую самостоятельную жизнь оборачивалась невероятной хренью в виде декрета на работе и, что самое ужасное, академического отпуска в институте. Вот теперь это реальная семейная единица, реальный муж, реальные заботы – вместе до конца…